— К вашим услугам. Я пока не мастер. Но мне уже двадцать… Почти.
— Мастер Глоин сказал, что…
— Да, отец мне всё объяснил. Пойдёмте, уважаемые!
Они двинулись по ярко освещённому длинному и извилистому коридору. Стены были выложены разноцветной мозаикой. Зацепиться взгляду было не за что, но общее настроение, создаваемое пёстрой поверхностью, было вполне жизнерадостным. Низкий полукруглый свод не казался гнетущим и мрачным. Вправо и влево уходили многочисленные коридоры, отличающиеся лишь отделкой стен и цифрами на угловых табличках. Это был один из относительно новых спальных районов, без каких-то достопримечательностей, люди сюда обычно не заглядывали. Элле пробовал считать повороты, но сбился где-то на семнадцатом. Да, без провожающего сориентироваться здесь было бы сложно.
Минут через пятнадцать они вышли в другой коридор, не намного выше, но гораздо богаче украшенный. На стенах появились барельефы и скульптурные вставки в нишах, а гладкий каменный пол сменила узорчатая плитка. По левой стороне коридора все ответвления здесь были закрыты дверями: частная собственность. С правой стороны через недлинные проходы виднелась большая ярко освещённая пещера.
Пройдя ещё с полкилометра, они остановились возле двери с табличкой: «Владение мастера Глоина К. Мори».
Рори потянул ручку — дверь легко отворилась, обнаруживая свою немалую толщину.
— Проходите, уважаемые гости.
Ребята вошли, за ними Макс, Рори последним; дверь мягко закрылась за ним.
Они оказались в небольшой пещере-прихожей, из которой в разные стороны вели ещё несколько дверей. В центре зала от пола до потолка вздымался массивный, но при этом не лишенный изящества каменный цветок, или, скорее, дерево. Множество искусно вырезанных ветвей-побегов служили вешалками для одежды, а в верхней части, развесистой и широкой, светились огромные матово-белые мраморные цветы. На почти пустой вешалке висело лишь два плаща: один тёмный, под цвет камня, а другой — ярко-красный с жёлтой каймой. Внизу широкие, прихотливо изогнутые листья каменного творения образовали полки и удобные, хотя и низковатые для людей сиденья.
Гном присел на одно из них, скинул свои подкованные металлом сапоги, а из-под сиденья достал короткие мягкие кожаные сапожки. Переобувшись, встал, жестом пригласил: проходите. Подошёл к одной из дверей, толкнул — дверь тоже была не заперта.
— Пожалуйста.
Речь его была степенной и важной. Он прилагал немалые усилия, чтобы выглядеть солидным и обстоятельным, но в глазах его сквозило любопытство, а в движениях — порывистость и непоседливость.