Ещё один козырь Древнего — знание обо всём, что творится в Зуртейне. Ну да, логично, если у тебя зачесалась нога, то ты узнаёшь об этом первым. Так и здесь — не прошло и десяти минут, как было восстановлено Единство, а Старик выдаёт нам, что истлевшие взбеленились и рванули в сторону «живой» части мира.
— Неудивительно, что они почувствовали изменения в мире, — задумчиво ответила на слова Старика Илонида.
— И то, что агрессивно на них отреагировали, — согласился Древний. — Они ожидали победы Рюгуса и перехода в иной мир, а никак не восстановления Единства. Теперь же им стало понятно, что мы не собираемся смотреть, как Зуртейн умирает. А значит, будем бороться и с ними. Ведь теперь, когда наш мир вернулся в лоно ХАОСа, сам Зуртейн поможет нам в этой борьбе. Истлевшие станут слабеть, мир будет пытаться искоренить заразу. В этой ситуации для того, чтобы повысить собственные шансы на выживание, истлевшим просто необходимо поглощать вокруг всё живое.
— Лучшая защита — это нападение, — хмыкнул Берс.
— Верно, — кивнул Старик.
— Проклятое Тление, быстро же они среагировали! — покачал головой Эйнар.
— Их Королева, видимо, прекрасно чувствует, что происходит на её территории, ну а дальше мысленно раздаёт приказы, — спокойно проговорил Древний.
Одновременно боги замерли, удивлённо воззрившись на него.
— Значит, всё-таки у Истлевших есть единый лидер… — задумчиво проговорила Мавия.
Собственно, о существовании Королевы Тления Старик узнал только после восстановления Единства. До этого и он, и остальные боги лишь предполагали, что над Матерями Тления кто-то стоит. Мой бывший Покровитель, взмахнув рукой, нарисовал на крыше Зуртарна чёрным дымом карту Зуртейна (занявшую собой примерно двадцать квадратных метров) и показал мне место, где в данный момент находится Королева.
— Возможно, я мог бы перенести нас прямо к Королеве, но я не стану даже пытаться, — произнёс он, глядя мне в глаза.
— Почему? — спокойным тоном спросил я, и без его ответа зная причину.
— Потому что ситуация сейчас некритичная, — равнодушно ответил Древний.
Я усмехнулся и мельком глянул на богов, внимательно слушавших нашу беседу.
— А если была бы критичная, перенёс?
— Если бы критичная для мира, то я бы попытался, — кивнул он.
— Что ж, такой ответ меня устраивает, — ещё раз усмехнулся я.
Всё-таки Древний есть Древний. Теперь даже в собственных мыслях мне сложно называть его Богом Тьмы. Пусть постоянное общение с нами, сражения с нами бок о бок и отсутствие других Древних сделали его человечнее, он всё же остаётся волей целого мира. Старик вроде бы один из нас, но Древний… Он как будто одновременно и компаньон, и наблюдатель со стороны.