— Это не так, — спокойно отрезаю.
— Завела себе парня? — недобро усмехается Лин.
Ничего ему не отвечаю. Я вообще не обязана перед ним отчитываться, только перед его отцом — и то лишь потому, что так сложились звезды.
— Стася, расскажи, что произошло, — предлагает господин Кан.
Мне не сложно, потому — рассказываю. Без подробностей: коротко и по существу. Я ни в чем не виновата, парни сами ко мне прицепились, так что смысла что-то скрывать — не было.
— И ты утверждаешь, что не знаешь, что за молодой человек за тебя заступился? — в итоге спрашивает господин Кан.
— Да. Я впервые его видела, — спокойно киваю.
— Ты не можешь быть уверена: он был в маске, — замечает Лин, не сводя с меня цепких карих глаз.
— Я слышала его голос. Он мне незнаком, — не глядя на него, отвечаю.
— Хорошо, Стася, — кивает господин Кан, принимая мои слова на веру, — я хочу попросить прощения за недостойное поведение телохранителей моего сына. Они набраны недавно и еще не посвящены во все… детали.
Напрягаюсь еще больше. Чтобы такой человек — и просил прощения?.. С чего бы? Каких неприятностей теперь мне ждать?..
— Благодарю за ваше внимание, я не держу обиды, — отвечаю вежливо, — Я могу идти?..
Господин Кан награждает меня не самым приятным взглядом. Я не в курсе всех традиций, потому, вполне могла допустить ошибку, когда так прямо попросила отпустить себя… но терпеть взгляды Лина, ровно, как и общество его отца, я больше не могла. В конце концов, это мой выходной. Имею я право хоть один день в неделю спокойно выдохнуть, сидя на своем диване?!
— Да, конечно, Стася. Иди. Все сотрудники ночного клуба будут предупреждены о тебе и о твоем положении, — наконец, отвечает господин Кан.
Они и так предупреждены. Только новоиспеченная банда вашего сына не в курсе — кто я. Интересно, с чего это Лин решил набрать себе охрану? С кем опять поссорился?..
Хотя нет, не интересно.
Поднимаюсь, кланяюсь и иду на выход. У самого лифта останавливаюсь, ожидая, когда дверцы раскроются. Слышу позади себя шаги…
— Хорошо выглядишь.
Не реагирую. Жду лифт.
— Стася.
Не реагирую.
На моем плече появляется мужская рука, а в следующую секунду меня разворачивают на сто восемьдесят градусов.
— Я с тобой разговариваю, — чуть склоняясь надо мной, по слогам произносит Лин.
— Я слышу тебя, — отвечаю ровно.
— Тогда почему не реагируешь? — спрашивает молодой человек.
— Потому что не хочу, — спокойно произношу.
Дверцы за моей спиной открываются: я снимаю с себя чужую ладонь и вхожу в кабину лифта.
— Не обязательно быть такой гордой. Это помешает тебе в жизни, — протягивает молодой человек.