После Навина холмик Табы повидал карательные армии Ассирии и Вавилона, Египта и Персии, Греции и Рима. Он был границей злосчастного еврейского племени Дан и домом странствующего еврейского судьи Самсона. И слишком хорошо знал колесницы филистимлян.
Он видел великое восстание евреев против греков, и здесь Иуда — «молотобоец» — собирал своих Маккавеев на приступ для освобождения Иерусалима.
Говорят, что у этого холма сделал остановку Мохаммед во время своего легендарного ночного путешествия из Мекки в Иерусалим и обратно верхом на мифическом коне Эль-Бураке с лицом женщины и хвостом павлина, который мог прыгнуть так далеко, как только может видеть глаз. Любой деревенский житель расскажет вам, что Мохаммед прыгнул с холма у Табы, а опустился на землю в Иерусалиме.
За Мохаммедом на этом месте появились армии, примчавшиеся из пустыни под знаменами ислама, чтобы изгнать из святой земли христиан.
Свой лагерь ставил здесь Ричард Львиное Сердце, готовясь к гибельному крестовому походу на Иерусалим, закончившемуся бойней.
Табский холм видел и британские легионы, пробивавшие себе путь к Иерусалиму во время Первой мировой войны.
А между этими событиями здесь прошли миллионы ног паломников — набожных евреев, христиан, мусульман. И все время, пока шел карнавал истории, деревня Таба так и стояла на этом холме.
Самыми последними завоевателями были оттоманы, хлынувшие из Турции в шестнадцатом столетии, чтобы сожрать Ближний Восток и опустить завесу мрака над регионом на четыре сотни лет.
Под турками Святая Земля задыхалась, и камни на ее полях торчали как голые кости мастодонта в грязном, кишащем болезнями болоте. Медвежий угол Сирийской провинции, Палестина была брошена на произвол беззакония и сиротства. Кроме смутного эха прошлого, здесь не было никакого общественного устройства. А Иерусалим, как писали тогдашние путешественники, был доведен до лохмотьев и пепелищ.
Всеобщая жестокость, всеобщая коррупция, пагубный феодализм ознаменовали бесславное правление турок. Грязный бизнес для турок делали несколько влиятельных семей палестинских арабов. Одну из них, семью Кабир, наградили за сотрудничество крупными земельными наделами в Палестине. Ее владения занимали значительную часть Аялонской Долины.
В восемнадцатом столетии, получив несколько процветающих деревень, Кабиры населили их неграмотными, разоренными, жадными до земли арабскими крестьянами и стали сосать из них все соки. Кабиры тем временем уже давно оставили палестинское запустение и перебрались в Дамаск, откуда управлялась Сирийская провинция. Как нетитулованные дворяне, они зимовали в Испании, а лето проводили в Лондоне. Они были завсегдатаями рулетных столов Европы и частыми гостями султанов в Стамбуле.