— Стреляйте! — сказал я, опустил руки и сел на диван. — Вы убьете не того, кого нужно, но всё равно — стреляйте! В свое оправдание могу лишь сказать, что никогда в жизни не встречал Хэпуорта.
— Не лгите, — каким-то мертвым голосом сказала она. — Вас разыскивает полиция.
— Неудивительно, потому что копы заблуждаются так же, как и вы. Кафка не теряет времени даром. С ним вы ещё не выяснили отношения?
Она не слушала меня.
— Вас наняла жена Кордея, — тем же глухим, безжизненным голосом продолжала она.
— Я работаю на себя. Как на себя работал Хэпуорт. А Ник Кафка трудится ради Ника Кафки. У меня не было необходимости убивать Хэпуорта или кого-либо другого. Пошевелите мозгами, мисс Хемминг. Филип Кордей должен Кафке огромную сумму. Чтобы заполучить одиннадцать миллионов, они поочередно уничтожают остальных претендентов на наследство.
— Вы убили моего Джо.
— Они убили вашего Джо. Теперь пытаются прикончить меня. Не пойму только, почему до сих пор не разделались с вами.
Она опустила револьвер и положила его на спинку дивана. Намерения убить меня она не оставила. Пушкой такого калибра можно было разнести вдребезги скромное убранство моего жилища. Она устало спросила:
— О чём вы говорите?
— Причина всех ваших злоключений — завещание миссис Люсьен. Она изменила его. Это знаю я, знаете вы, знал Хэпуорт. Он хотел погреть на этом руки. Кафка убил его, подставил меня, а вас не тронул. Вот я и спрашиваю — на кого вы работаете, мисс Хемминг?
На её лице отразилось легкое волнение:
— Кафка не убивал его. Иначе он не выпустил бы меня из конторы.
Постепенно картина начала проясняться. Я сказал:
— Кафка не дурак. О чем вы с ним разговаривали? Выходите из-за дивана и устраивайтесь поудобней. С минуты на минуту сюда нагрянет полиция. Пусть лучше они отправят меня на тот свет, а ваша совесть останется чистой.
Она не шевельнулась.
— Я любила Джо, — сказала она. — Любила ещё тогда, когда мне было всего восемнадцать лет.
Я видел, что она страдает и говорит, превозмогая душевную боль. В отраженном свете улицы её лицо было мертвенно бледным. Продолжать разговор не имело смысла. Я сел и стал ждать выстрела.
Она продолжала:
— Я любила его. Джо был чудесным человеком. Все эти годы я помогала ему. В прошлом году скончалась его жена, и мы собирались пожениться. Мы не торопились, потому что хотели соблюсти приличия. Теперь его нет в живых. Вы — грязный, подлый ублюдок!
— Ладно, — сказал я, — давайте разберем всё по пунктикам, прежде чем вы уморите меня своим нытьем. Скажите только, где я ошибаюсь. Вы узнали, что Хэпуорта убили, и связались с Кафкой. У вас хватило ума не идти к нему, а позвонить. Он стал взывать к вашему разуму — разве позволил бы он вам свободно уйти, если бы намеревался через пару минут отправить Хэпуорта к праотцам? Так он вам сказал?