Вызванная королем девушка долго стояла в глубине комнаты, за портьерой, не зная, на что решиться. Минуты шли за минутами.
Вдруг дверь в противоположном конце комнаты распахнулась, и на пороге возникла престранная фигура. Шут, напялив на себя корсаж, юбку чуть выше щиколоток и парик из длинных черных волос, грациозным движением скользнул в помещение. Он идеально копировал походку Марики, ее плавные жесты, что в сочетании с его длинным красным носом и кривыми ногами, торчавшими из-под юбки, выглядело невыразимо комично.
— Любовь — над бурей поднятый маяк,
Не гаснущий во мраке и тумане…
Интонации Марики он тоже копировал безупречно.
— Любовь — звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
Приторно-пафосный тон в его исполнении мог вызвать даже усмешку.
Король пошевелился и выпрямился.
— Убирайся вон, скотина, — были первые слова Боэланда за последний час.
Шут мгновенно переменился. Он сбросил парик, на плечах горбатого карлика возник королевский плащ. Человечек повалился на пол.
— Ой-ой-ой! Маричка, вернись! — запричитал он. — Меня колотит в судорогах без тебя. Трость между ребер жить мешает.
Король схватил небольшой бронзовый подсвечник и с яростью запустил его в своего шута. Тот, как обычно, увернулся.
— Нет. Нет! Это даже не трость — то, что мне мешает. Это кол для привязывания свиней. А какие свиньи во дворце? Какие?!
— Заткнись, дурак, — вполне нормальным голосом прервал его король и вдруг хмыкнул. — Тут рядом где-то дама, а ты…
— Дама может убирать вон, — мрачно, своим обычным голосом заявил шут. — Проживем и без них, а, кум?
— Я ее вызвал. И она не рискует нарушить мой приказ. Выходите, донья Фенелла, не бойтесь.
— Донья Фенелла?! Кум Элан, не наломать бы тебе сейчас дров. Давеча сам говорил, что нельзя голову терять. Не спешил бы ты. Остынь. Успеешь еще отмстить.
— Нет, я спешу не отомстить, — снова оскалился король. — Не в мести дело, кум. Настало время спешить. Ты ведь понимаешь, что в ближайшее время люди пойдут в аптечные пункты прогрессоров, там дорого, непривычно, непонятно, но другой медицины в столице не осталось. И очень скоро противозачаточные средства начнут распространяться по столице. Эх, мало мне напрочь бездетных придворных, еще и в столице количество детей резко упадет. Впрочем, оно, пожалуй, не успеет упасть, потому что, узнав обо всем, а такие сведения разлетаются мгновенно, Карласс с соседями нападут, уже не считаясь с собственными потерями. Чтобы стереть нас с лица Земли. Я их понимаю, конечно, но Остарию жалко, а потому надо спешить. Если наши соседи нападут на нас этим летом, а я не успею принять меры, наша страна будет захвачена, потому что на этот раз прогрессоры за нас не вступятся, им сейчас не до нас.