— Ну как, Чейн, повеселился в городе?
— Повеселился, — кивнул Чейн.
— Замечательно, — сказал Боллард. — Не правда ли, ребята? Замечательно.
Рутледж метнул в сторону Чейна гневный взгляд и не сказал ни слова, но Биксел, не отрываясь от разбираемого им небольшого прибора, нараспев произнес, что это действительно за-ме-ча-тель-но.
Высокий, смахивающий на ковбоя, угрюмого вида Секкинен отбросил в сторону всякие тонкости и громко выпалил Чейну:
— Тебе же надлежало оставаться на корабле. Ты ведь слышал приказ.
— Да бросьте, Чейн — это не мы; он нечто особое, — вмешался снова Боллард. — Он должен быть чем-то особым, иначе Джон не стал бы подбирать в космосе искателя камешков и давать ему все права наемника.
Чейн с первого дня почувствовал недоброжелательность со стороны наемников, но знай они правду о нем, дело бы обернулось куда хуже, чем простое недоброжелательство.
— Твои похождения, — продолжал Боллард, — могли довести хараловцев до бешенства и они могли убить нас. А если бы это случилось?
— Я был бы весьма опечален, — приятно улыбнулся Чейн.
— Он был бы опечален! — воскликнул Боллард. — Слышали? Вот что я скажу тебе, Чейн. Если подобное когда-либо повторится, то я, во имя того, чтобы ты не ходил убитый горем и не страдал от печали, просто прикончу тебя.
Чейн ничего не сказал в ответ. Ему вспомнились слова Дайльюлло о том, что жизнь наемников зависит друг от друга, и он понял, что надо всерьез воспринимать предупреждение шепелявого Болларда.
Эти земляне, подумал Чейн, конечно, не варновцы, но по-своему могут быть не менее опасны, недаром наемники получили репутацию отчаянных людей. По-видимому, стоит закрыть рот и пойти поспать.
Он проснулся уже тогда, когда корабль, перейдя на посадочный вариант, совершал витки вокруг Вхола. Чейн присоединился к группе наемников, рассматривавших планету из переднего отсека. Сквозь медленно плывшие облака виднелись синие, почти лишенные волн океаны и побережья зеленых континентов.
— Очень похожа на Землю, — сказал Рутледж.
У Чейна чуть было не вырвалось «Неужели?», но он удержался от предательского вопроса.
Когда корабль снизился больше, Биксел сказал:
— Вон тот город не похож ни на один на Земле. Разве только не считать старую Венецию и не увеличить ее в пятьдесят раз.
Корабль приближался к равнинному побережью, окаймленному множеством мелких островов, между которыми через сотни проливов катило свои воды море. На островах теснились белые, невысокие здания, широко раскинувшегося города. На отдаленном острове со слегка приподнятой поверхностью виднелся средних размеров космопорт, за которым шли ряды высоких белых зданий, похожих на склады или промышленные предприятия.