— Это моя собака, это её лицо, — сказал я. — Кто-то отрезал Джексону голову.
Наверняка Нина сказала что-то, но я не слушал, а смотрел в низенькое зарешёченное окно между этажей и видел там длинную спину в плаще. Тот великан. Копался в машине, припаркованной во дворе. Это был семейный автомобиль типа хэтчбэк. Ноги сами меня понесли к нему, я выбежал с криком «ты зачем собаке голову отрубил, урод?» В заднем стекле иномарки я успел заметить своё отражение — совершенно чудовищный вид, волосы, вроде бы не такие длинные, были похожи на разорванный псами веник, глубокие, тёмные синяки провалили глаза. На ногах была всё ещё обувь для мертвецов, которая оказалась удивительно прочной. Но сейчас на всё это не было никакого времени. Я ударил великана в плечо, один раз, а потом и другой. Он стал медленно поворачивать голову, которую сперва трусливо втянул — никак не ожидал от меня такого напора. А когда повернул, то вместо неживого лица среди чёрно-седых локонов я увидел приплюснутую русскую голову соседа по этажу.
Глаза у соседа сделались очень злые. Он схватил меня за руку и швырнул на землю. Я упал, как будто во мне не было никакого веса, беспомощно разбросав руки по земле.
— Не бейте его, пожалуйста! — кричала Нина, несясь вперёд, чтобы накрыть меня собой. Но бить меня, кажется, никто и не собирался.
* * *
Я долго стоял над мусоркой. Я понимал, что это нехорошо — просто выкинуть голову пса, которого я почти любил, в контейнер, но сейчас не было сил брать на себя ещё и собачьи похороны. Я не собирался звонить бабушке, пусть в её сердце живёт надежда, что когда-нибудь он прибежит. Опустил пакет на дно. В плече после броска об землю пульсировало, словно там завёлся маленький филиал сердца. Я заметил на дне рюкзака что-то ещё. Опять бумажка из блокнота. Кровь так пропитала её, что ни надписей, ни рисунков было не разобрать. Но всё же, оглядевшись по сторонам, я положил бумажку в карман, обернув салфеткой.
— Я врачом на скорой работал, — тем временем говорил мужчина в плаще Нине. Он пытался заглянуть ей в глаза, но та упорно таращилась в землю. — Твой парень того, это точно.
При этом мужчина сделал такое движение ладонью возле виска, как будто закручивал крышку на банке.
— Может, не полный псих, но ты покажи его врачу. Хуже не будет.
Угрюмо взглянув на него, я взял Нину за руку и увёл в подъезд. Ничего про свои семинары она больше не лепетала.
— Ребят, хорошего вечера, — сказал сосед на прощанье. Это был отходчивый человек, он не придал значения тому, что джинсы его были теперь в собачьей крови.