Маршрут, наконец, сложился. Сначала надо спуститься к месту чем-то заинтересовавшей аварии; затем Грешник доберётся до одинокого дома; ну а дальше отправится на рудник. Глядишь, по пути подвернётся что-то полезное, или найдутся глупые гаки, готовые пополнить контейнерами закрома всеми презираемых низовых участников испытания.
Остаётся надеяться, что вооружённые конкуренты действительно не любят бродить по холмам.
Грешника и раньше не напрягало одиночество, а уж сейчас впору в него влюбиться.
⁂
Продираться через изломанную поросль тропических кустов и деревцев – само по себе непростое испытание. А когда при этом от тебя с шипением уползает потревоженная змея, в голову невольно закрадываются мысли, что ничего интересного дальше нет, что надо выбираться назад, на дорогу, пока не нарвался на следующую рептилию, не столь робкого нрава.
Но Грешник не отступил от плана. Начал постукивать по ветвям и листве палкой, распугивая живность. И вот так, со всеми предосторожностями, неспешно добрался до машины.
И только тогда понял, чем именно она его заинтересовала. Хоть и непривычная символика, хоть зарылась в зелень и потому почти не просматривалась, но подсознание сразу же как-то определило, что это не личный автотранспорт обычного гражданина.
Полицейская тачка, улетевшая с дороги. Разбитая, но не сгоревшая. Подарок для выживальщика, но только если дело происходит в нормальном мире. Здесь же, даже окажись она забитой оружием и патронами под завязку, пользы, скорее всего, не будет.
Один из трофейных телефонов, назначенный своим, завибрировал, тут же затихнув. Пришлось лезть и читать сообщение, выскочившее без видимой причины.
Внимание! Рядом с вами, возможно, находится ценный предмет. Осмотритесь при помощи карты, это может облегчить его поиски.
На карте при максимальном увеличении отображалась машина и миниатюрная красная звёздочка, ритмично вспыхивавшая в районе багажника.
Что бы это ни значило, проверить не помешает.
Грешник преодолел последние шаги, вспугнув пару ворон, пировавших над человеческими останками. Присел над обглоданным костяком, поморщился, стащил изгвазданную засохшей кровью кобуру, вытащил из неё кургузый револьвер, проверил барабан. Четыре отстрелянные гильзы и два патрона с целыми капсюлями. Всё бесполезно без навыка, зато подарило новую информацию.
Получается, огнестрел здесь водится не только под патрон кольцевого воспламенения ничтожного двадцать второго калибра, но и посерьёзнее. В револьвере уже девять миллиметров, и хотя боеприпас пистолетный, если такую пулю словишь, мало не покажется.