— Пока спал, приложила его палец к сенсору айфона. Угадай, что я там нашла?
— Звонки и переписку?
Я вспомнила, как однажды случайно заглянула через плечо мужу. Тогда я предпочла поверить его невнятным объяснениям, а не собственным глазам, но уже через пару месяцев поняла, что не могу вечно себя обманывать.
— В точку!
— Ты с ним уже поговорила?
— Чтобы он мне лапши на уши навешал? Ну уж нет! Я ей позвонила.
— Да? — затаила дыхание я. — А она что?
— Ало, Руслан… Голос еще такой радостный, ты бы слышала. Как будто она день сидела, его звонка ждала.
— Так ты с ней не говорила? — Я начала догадываться, о чем речь.
— А толку? И вообще, не хочу я, чтобы Руся понял, что я знаю.
— Знаешь о чем? Почему ты вообще решила, что он тебе с ней изменяет?
— Что тут решать? Созваниваются по двадцать раз на день, а номер ее до сих пор не записал. Эсэмэски еще эти…
— А что в них?
— Он ей: «Доброе утро!» Муси-пуси, бля! Она ему: «Перезвони, когда будет удобно разговаривать». Ну понятно же, что речь обо мне! Звони, когда твоей рядом не будет.
— Ерунда какая-то! Может, эта женщина — его коллега? Или какая-нибудь свидетельница по делу, которым он сейчас занимается. Думаешь, он всех героев передач в телефонную книгу добавляет?
— Не знаю. А ты как считаешь?
— По-моему, ты зря паникуешь.
— Правда? А я уже чуть его не разбудила. Так и хотелось вцепиться ему в плечи и трясти, пока всю правду не вытрясу. А еще лучше подушкой его придушить пока спит, или зарезать, чтобы ему больно было, как мне. Ой, Лина, — назвала меня детским прозвищем она, — я теперь понимаю, каково тебе было, когда вы с Юрой разводились.
— Люди расстаются, это не смертельно. Переболела и прошло.
— Все-таки ты сильная женщина! А я не такая. Я без него умру!
— Так его любишь?
— С ума схожу, ничего с собой сделать не могу. Жду его из каждой командировки неделями, сижу одна, даже поделиться не с кем. Мать только у виска покрутит, если ей расскажу, а подружки мои в глаза покивают, а за спиной злорадствовать будут. Они знаешь, как мне завидуют? Самого Руслана Коржа отхватила! Так ей и надо, скажут, пусть теперь помучается. Только ты меня понять можешь. Лина, ты же меня понимаешь, правда?
— Конечно, понимаю, — зажмурилась я, сдерживая подступающие слезы.
— Невыносимо думать, что он на кого-то другого так же смотрит, как на меня. На какую-то суку! Представляешь, мой Русичка, который в любви клялся и на коленях с кольцом в руках стоял, теперь другую целует…
Еще как представляю. Каждую ночь закрываю глаза и вижу его встревоженные, полные нежности глаза, чувствую жар, исходящий от его губ, ощущаю прикосновения властных, непреклонных рук. Крошечный эпизод, продлившийся не больше пары минут, растянулся в моем сознании на целую жизнь.