Рита подалась навстречу, прижалась к незнакомцу, будто брошенная собачонка, которую то и дело пинали озлобленные прохожие и пьяный хозяин. А потом наступило отрезвление. Рассудок разом включился, очертив всю нелепость и развращённость ситуации.
Что она делает? И главное, насколько всё это пошло!
Девушка оттолкнула незнакомца и, не глядя, перехватив упавшую на спину косынку, бросилась прочь. Почти побежала, ощущая на губах соль его поцелуев. Или это собственная кровь?
Рита чуть было не прошла мимо вход в тот двор, где оставила машину. Нет, скорее домой, закрыться в ванной и смыть под душем смятение и удовольствие от прикосновения чужих рук и губ. Что это с ней происходит?
«Только бы Борису не донесли», — мелькнула стыдливая мысль, трусливым котёнком закравшаяся в душу. Рита не боялась мужа, но и не хотела, чтобы он думал, будто жена — похотливая сучка, ищущая отношений на стороне. Она просто не способна что-либо чувствовать, это да, но измена, пусть и мысленная, казалась Рите грязью, последней дверью, за которой её как личность поглотит мрак.
Рита в который раз за сегодняшний вечер попыталась успокоиться. Вот они, ключи в сумочке, один клик по брелоку — и можно скользнуть внутрь, в спасительную духоту, где пахнет хвоей. Так сильно, что начинают болеть виски, но всё же это её территория, где нет места смятению и дрожащим пальцам, сминающим косынку.
— Куда же вы так резво убежали? — спокойный насмешливый голос прозвучал в шаге от неё, но метаться в стороны было поздно. Да и глупо.
— Что вам надо от меня? — Рита резко обернулась и вскинула подбородок, стараясь всем видом изобразить негодование. Но она и сама чувствовала, что не получится. Актриса из Риты никудышная, да и не любила она врать.
Незнакомец был странно привлекателен, хотя совсем не походил на модель или на мужчину с накачанным торсом, напоминающим древнегреческие статуи. Обычный, в дорогом костюме, угадывающемся под чёрным пальто нараспашку. И совсем не похож на Бориса с его интеллигентной внешностью благородного разбойника. Дубровским от незнакомца и не пахло. Скорее, пиратом, нагло захватывающим чужое судно, несмотря на мольбы и протесты находящихся на скользкой палубе.
Зато она сразу отметила мощную шею, к которой Рите захотелось прижаться губами. Наваждение, вызванное одиночеством, не иначе.
— Вы мне нравитесь, скажем так. Кажется, я вас уже где-то видел, — ответил мужчина, вглядываясь в неё, как в книгу. У Риты мурашки пробежали по спине:
— Я бы это запомнила, — ответила она холодно, но голос дрогнул на последнем слове. Девушка прижалась к дверце машины, комкая в руках ремень сумки, в которую машинально положила ключи от машины. Зачем, если она собралась уезжать?