— Конечно, Дамзаева, отправившего на тот свет десятки людей, можно тоже отнести к животным. Ведь террористы куда опаснее парочки львов или стаи хищников, допустим, тех же вологодских волков, к которым мы летим, — не без юмора рассудил Лаврик, возвращая Сельцову папку с фармакологическим досье.
⁂
Спустя полчаса после приземления вертолета, когда на сторожевом катере полусонного, еще не до конца пришедшего в себя Дамзаева доставили на вологодский «Пятак», из Москвы в адрес начальника тюрьмы для пожизненно осужденных под грифом «совершенно секретно» поступил факс. Впрочем, на «Пятаке» к этому привыкли, так как любое сообщение, как приходящее, так и исходящее, шло под подобной аббревиатурой. И по аналогии с еженедельником «Совершенно секретно», пользовавшимся здесь, благодаря названию, особой популярностью, такую корреспонденцию кто-то из местных остряков окрестил «еженедельником».
Начальник «Пятака» полковник Ярошенко, и без того озабоченный свалившимся столь неожиданно мораторием, вызвал начальника по режиму Андрея Рябко.
— Пришел «еженедельник» из столицы, ознакомься, Андрей, — коротко сказал он, положив перед «кумом» столичный факс. После грифа о секретности шел следующий текст: «Террориста Дамзаева по прибытии поместить в отдельное помещение, максимально исключив контакты с заключенными и надзорсоставом. Одновременно сообщаем, что к Вам прибывает медицинская спецкомиссия в составе шести человек для оперативной работы с террористом. Обеспечьте размещение, создание необходимых условий для ее работы в медчасти вверенного Вам учреждения».
— Одним смертником больше, одним меньше, какая разница, Игнат Ефимович? — философски заметил Рябко. — Подходящую камеру подыщем.
— Теперь с этим г……ым мораторием мы будем всегда в плюсе. Разом пойдут этапы пожизненных, куда при нашей-то тесноте всех селить? И это надо бы верхам учесть, ведь такое заселение будет без всяких надбавок к окладу за вредность. В общем, кончилась для нас относительно спокойная жизнь. Однако, Андрей, распорядись об отдельном «люксе» для Дамзаева. Шутка ли, целая медкомиссия едет по его душу. Во главе ее лица из ФСБ, наверняка и профессоров от медицины навезут.
В камере-одиночке, куда определили Дамзаева, его, покормив жидким супом и перловой кашей, отправили спать, отомкнув закрепленные к стене нары.
Террорист проснулся поздно, за полдень. Чувствовал себя сносно, головная боль прошла. Сказалось воздействие сильного снотворного, которое ему подмешали в пищу. Дамзаев сел, опустив ноги на влажный цементный пол. Поскольку колония находилась на острове, сырость стала постоянным спутником ее стен, вода снаружи годами пропитывала метровой толщины известняк.