— Послушайте, на сегодня с меня хватит историй о самоубийствах, — сказал он, пытаясь открыть почтовый ящик, но какой-то вандал, похоже, погнул замок отверткой.
«Еще и это».
Ключ больше не вставлялся, поэтому застрявший в щели рекламный проспект с мебелью был единственной почтой, которую Марк сумел достать.
— Поэтому, если вы не против, я хотел бы сейчас отдохнуть и…
— Ваш брат очень изменился, — перебила его Леана. — Ни с того ни с сего.
Она схватила Марка за рукав, и он хотел уже вырваться, как погас свет. Интервал реле времени истек, а так как старый выключатель внизу не подсвечивался светодиодом, прошло некоторое время, прежде чем Марк его нащупал. Когда в подъезде наконец стало светло, он был уже на пределе своих сил и даже не мог прервать разговор с этой странной медсестрой.
— Конечно, Бенни изменился, все-таки побывал в психушке, — начал он.
— Я говорю не об этом. — Леана помотала головой. — Все эти месяцы он не следил за собой, распустился. Не хотел бриться, есть, не спал по ночам. Часто отказывался выходить из палаты и становился по-настоящему агрессивным, когда его заставляли это делать.
Марк смиренно кивнул. Все это не было для него новостью. Именно по этой причине врачи и не делали хороших прогнозов для Бенни, а его пребывание в клинике из кратковременного превратилось в долгосрочное.
— Но внезапно, — Леана прищурилась, из-за чего ее взгляд стал еще более пристальным, — где-то месяц назад, перед медобследованием, его словно подменили. Он потребовал фруктов и витаминных соков, под присмотром начал выходить на пробежки в парк и читал Библию.
— Библию?
Это действительно не было похоже на его брата.
— Я не уверена, означает ли это что-нибудь… — продолжила она, — но поведение Бенни изменилось после МРТ.
МРТ? Неужели у психического расстройства Бенни была органическая причина?
— И вот что еще странно. Обычно мы просвечиваем мозг, чтобы обнаружить аномалии, но Бенни сделали МРТ только брюшного отдела, хотя он никогда ни на что не жаловался. Я достала снимки.
— И?
— Ничего. Он абсолютно здоров.
— Вы не врач, Леана.
— Но у меня есть глаза. И я видела, как после этого обследования Бенни несколько раз пытался выплюнуть свои таблетки. Когда я спросила его об этом, он сказал, что больше не хочет яда в своем организме.
Марк повернулся и сделал шаг в ее сторону.
— Куда вы вообще клоните?
— Мне кажется, он притворился перед медкомиссией.
— Зачем ему это делать? Он знал, что я откажусь от своего заявления.
После того как трагедия разорвала его жизнь и авария забрала у него все самое дорогое, Марку было все равно. Константину не понадобилось много стараний, чтобы убедить его отказаться от ложного показания, с помощью которого он отправил брата на принудительное лечение, хотя ему самому теперь грозило уголовное преследование.