— Где он?
— Там, — мушкетёр махнул рукой в направлении востока.
— Дождитесь телегу и продолжайте поиски, раненого пока несите к дороге, — приказал он трём солдатам, а сам пошёл вслед за мушкетёром.
Сержант лежал почти у дороги в самом начале, у того места, где на колонну обрушились удары противника, бедолаге порубили ноги, ударили по голове так, что треснул шлем и на лицо хлынула кровь, и решили, что с него довольно. Но крепкий человек выжил.
— Лампу, — говорил Волков, — лампу сюда.
Того небольшого фонаря, что держал Максимилиан, было мало. Принесли лампу, и кавалер заглянул раненому в лицо:
— Ну, жив? Говорить можешь? — он боялся, что сержант умрёт прежде, чем расскажет ему, как было дело.
— Вода есть у вас? — хрипит раненый.
— Вода, у кого вода есть? — переговариваются солдаты.
Ни у кого воды нет. Один из стрелков бежит к реке и приносит оттуда воды в своём шлеме. Волков ждёт, встав возле раненого на колено. Того наконец напоили, и он спрашивает:
— Ты видел рыцарей до того, как они вас ударили?
— Нет… Нет, господин, — говорит раненый сержант.
— Ты же был в голове колонны, но не видел?
— Нет, не видел, господин. Жарко было, марево стояло, все устали уже. Все быстрее к реке хотели, к броду, чтобы хоть воды попить.
— А капитан ваш где был?
— Так первый ехал на коне.
«Болван Бертье. Неужели в середине колонны не мог ехать?»
— И что?
— Ну, так его рыцари и ударили первым. Они четверть нашей колонны проехали, раскидали людей как снопы, переломали людей. Потоптали.
— А капитана? Убили? — спрашивает полковник.
— Коня у него убили, но он из-под рыцарей выскочил, из свалки, что была, вылез, только, кажись, руку ему правую сломали, он меч в левой руке потом держал. Но командовал ещё…
— Командовал?
— Да, кричал, чтобы по дороге не бежали. Кричал, что кавалеры поедут по дороге следом, так всех потопчут. Кричал, чтобы в лес заходили, — с паузами рассказывал раненый.
— Так, значит, поначалу он жив был?
— Жив, жив… Стал людей в лес заводить, я с ним был, думали, что кавалеры в лес не поедут, а тут как на дорогу глянул…, - раненый стал переводить дыхание.
— Ну!
— Мужичьё прямо по дороге прёт в штурмовой колоне по шесть, почти бегут, сволочи… Смели нас просто… Сволочи, с дороги в лес и дальше к реке погнали. А там резать стали… Их было втрое против нас, они слаженные, а мы, кто ещё остался, к воде самой прижались кучками, кто по десять, кто по двадцать, разве нам отбиться было? Капитан ещё кричал что-то, пытался людей собрать вокруг себя… Думал пойти по берегу, прорваться обратно…А потом мне ноги разрубили, по голове получил. Всё…