Нахаба, только что торжествовавший победу, сдутым шариком осел на камни.
– Что это было?! Что за атакующая магия? – простонал он.
– Чистейшее рыжьё, которое они качают из Хафгуфы! На сколько магров экранированы ваши магшины? На пятьсот? На тысячу? Но ведь не на десять же тысяч?
Головняка перекосило от злости. Помидорные щёки задёргались:
– Вы догадывались, что так будет? Вы обязаны были меня предупредить!
– Предупредить вас должна была уронившая вас акушерка. Но вы были маленький и не запомнили! – тихо сказал Бермята и, пока Нахаба ничего не услышал, успокаивающе похлопал его по спине.
Бермята о чём-то пошептался со стожаром, показывая ему на второе пятно, плоско лежащее на воде в той стороне, куда двигалась Хафгуфа. Потом стожар подозвал к себе Еву:
– Поможешь? Надо разобраться с гарпуном, пока Хафгуфа не ослабела, а Пламмель не слишком усилился! – Стожар подбежал к родничку и опустился на колени рядом с воткнутым наконечником. Из раны продолжал бить рыжий фонтан. От его близости у Евы закружилась голова.
– Я сейчас столько рыжья впитаю. У меня волосы будут… как канат… – выговорила она с трудом.
– Не будут! – успокоил её Филат. – А теперь приготовься! Я выдерну эту штуковину! Понятия не имею, как поведёт себя Хафгуфа… Возможно, ей будет больно, она нырнёт или сметёт нас всех таким потоком магии, что мы станем одномерными и сожмёмся до точки…
– Она потеряла много рыжья?
– Много, но пока не смертельно. Жаль, что Фазаноль и на этот раз кое-что успел получить… Ничего! Мы отравим ему триумф! – Филат упрямо сжал губы и взялся за наконечник гарпуна.
Ева схватила его за запястье:
– Погоди… Рано! Посмотри сюда! Видишь, идёт пульсация по жилкам? Она совпадает с ударами сердца… Дёрнешь наконечник именно в момент пульсации! Мне кажется, тогда легче пойдёт! Готов? Давай!
Стожар рванул и, не устояв на ногах, упал на спину, держа в руках наконечник. Рана почти сразу закрылась, однако брызги с наконечника попали ему на лицо. Филат растёр их по коже – и напрасно, потому что скулы и нос его сразу вспыхнули.
– Ну, Пламмель, ну дохлый хмырь! Теперь мои пять минут славы! Идём, Бермята! – И решительно пошёл куда-то.
Бермята, не задавая вопросов, заспешил за ним.
– Вы куда? – крикнула Настасья.
– Попытаемся объяснить по-человечески, но, если они будут борзеть, мы будем борзеть очень сильно, – таинственно откликнулся стожар и, взмахивая рукой с зажатым в ней наконечником, заскользил по крутому склону к «роверу».
Вскоре Бермята сел за руль, а Филат запрыгнул в магшину рядом с ним. «Ровер» взлетел и помчался к большому тёмному пятну, лежащему на воде. Хафгуфа плыла в ту же сторону. Чем ближе она к нему подплывала, тем отчётливее становилась исходящая от пятна вонь.