– Ох, Артур, боюсь, вы все же ошибаетесь на мой счет, – покачала головой я и попыталась отнять руку, которую трепетный политолог ухватил и теперь все старался поднести к губам. – Пожалуйста, вызовите мне такси. Я устала и хочу домой.
– Так что же, значит, у меня… Без шансов? – убито спросил Артур, выпуская мое запястье. А потом, когда я помотала головой, ссутулившись, скупо добавил: – Не нужно такси. Я сам вас отвезу.
Наверное, мне стоило проявить больше такта и понимания, но я к этому моменту ужасно устала от всего этого абсурда, частью которого оказалась. И все эти выяснения отношений совсем меня измотали. Хотелось покончить со всем этим как можно скорее, любой ценой. Тем более что к разгадке того, кто все-таки меня подставил, мои изыскания меня так и не приблизили.
До города мы с Артуром ехали молча. Небо над горами уже начинало светлеть, и серпантин, по которому неслась машина, утратил большую часть своей опасной таинственности. Мне уже больше не мерещились засевшие в ущельях абреки и скачущие по уступам трепетные лани. В серых предрассветных сумерках я видела лишь старую, давно не асфальтированную дорогу, на которой Артуру то и дело приходилось притормаживать, буйную растительность по обочинам и мелькавшие изредка дома пригородных сел.
На душе было паршиво. Я думала о признании этого наивного мальчика, о том, что, наверное, в какой-то другой жизни, в иной реальности, могла бы ответить на него. И, кто знает, возможно, жить с ним мирно и счастливо. Однако же в заданных обстоятельствах это было совершенно невозможно. И даже не потому, что мы с ним были людьми из разных миров, не потому, что столкнули нас чужие интриги. А потому, что внутри у меня зачем-то жили воспоминания о тех сокровенных трех днях, проведенных в жарком Средиземноморье.
Мне вспомнилось, как в один из дней Тимофей нашел у меня в номере на столе рукопись моего последнего романа, которую я взяла в отпуск, чтобы отредактировать перед сдачей в издательство. Как я, выйдя из душа, обнаружила, что он с увлечением читает мою очередную историю. А потом говорит мне:
– Ты очень талантливый человек, Настя. По-настоящему сильный писатель. До сих пор я твоих книг не читал, но теперь обязательно прочту.
И я рассмеялась:
– Да брось, не чувствуй себя обязанным хвалить мои вирши.
Он же качнул головой, посмотрел серьезно и ответил:
– Я и не чувствую. Говорю от чистого сердца.
А после, когда он уехал, так и не попрощавшись со мной, я, проснувшись, нашла на подушке подвеску, розовый прозрачный камень в форме слезы. Под камнем же лежала записка: «Анастасии, прекрасной женщине и талантливому писателю».