— Подонок!
— Ага. Потому что даю вам шанс остаться безнаказанными. Я ведь почему не сразу к тебе с этой книжечкой подкатил: Я, знаешь, колебался. Все раздумывал, то ли ментам вас, гнид, сдать и за друга отомстить, то ли свой интерес соблюсти. Потом решил, Витяшу все равно не вернешь, а пять штук на дороге не валяются. Денежки-то всем нужны, не только вам.
— Умник!
— Умник не умник, а сделаем так. Я даю вам сутки на размышление. Даже больше. Если завтра вечером я не получу свои пять тысяч "зеленых", то утром, по пути на службу, заскочу к инвалиду, а потом в мусарню. И вы уже им будете петь романсы о своей невиновности.
— Да над тобой все смеяться будут!
— Это уже неважно. Все, я свои условия предъявил, иди думай. Вот мой телефон, сунул пожарный девушке бумажку в карман.
Татьяна, бросив напоследок на собеседника преисполненный ненавистью взгляд, подхватила пакеты и устремилась вниз по лестнице. Вскоре послышался хлопок входной двери.
Мишаня остался на площадке. Полминуты спустя с верхних этажей, не очень ловко переставляя на ступеньках протез, спустился Петр.
— Черт бы побрал эту железяку! Вниз еще тяжелее, чем подниматься!
— Съехал бы на лифте.
— Куда съехал бы! Ты стоишь как раз между лифтами! Посоветовал!
— Ну что, получилась запись? Не подвела техника, я надеюсь?
— Все на высшем уровне. Давай-ка скажи еще пару слов.
— Что говорить-то?
— Про квитанцию, про письма. Пусть Кирилл думает, что ты это ей сказал. Ее шаги сотрем, запишем твой голос, потом сымитируем ее шаги. Только ты не топай как слон, легонько спускайся. У меня-то это при любом желании не получится. Начали!
Петр нажал кнопку миниатюрного магнитофона, Мишаня проговорил все, что от него требовалось, изобразил уход Татьяны. Приятели прослушали концовку записи.
— Порядок! — прокомментировал Петр, снимая с Мишани микрофон.
— Как ты думаешь, наша затея удастся? Что-то она больно нагло себя вела.
— Считаешь, нагло? А мне кажется, она перепугалась до чертиков.
— По ее виду я бы этого не сказал. Злилась она, это точно, а вот насчет испуга…
— Да? Что же она тогда убежала, не зайдя в "Усладу"? Она ведь туда шла.
— Ну… Распсиховалась. Любой бы на ее месте задергался, виноват не виноват…
— Что гадать, посмотрим. В ближайшие сутки наша сладкая парочка даст о себе знать.
— Интересно, каким образом?
— Увидишь. Уж кто-кто, а ты наверняка все увидишь собственными глазами.
— А тебя это забавляет! Конечно, сделал из меня приманку…
— Не ной как пацан. Если хочешь, можешь сыграть обратку.
— Нет уж, допоем песню до конца.
— До их конца! — хохотнул Петр. — Значит так, все что надо мы им дали. Они уверены, что обе половинки книжки у тебя, ведь ты послезавтра утром грозился разнести их мне и ментам. Никого ты в свои планы не посвящал, поскольку, как и все сильные и дерзкие люди, самонадеян донельзя и абсолютно уверен в собственных силах: ты же не Витяша, и уделаешь их одной левой. Такая твоя позиция им на руку. Крови они уже попробовали, расставаться с деньгами нет ни желания, ни особо смысла: иметь такого осведомленного человека как ты, даже без Витяшиных записей, значит, всю жизнь оглядываться. Какой вывод?