— Говори, девочка, не смущайся. Виолета Степановна не будет ругаться, — присоединился к мужчинам Василий. — Верно, Виолета Степановна?
— Ну, если вы, Василий Григорьевич!.. — поджала губы "училка".
— Да, да…
— Как знаете!
— Вы пока выпейте… — услужливый Павло не забывал о своих обязанностях виночерпия. — Так… А сюда шампанского… Ты рассказывай, дочка, рассказывай, мы слушаем… Вам положить крабов?
— Да, пожалуйста.
— Вот… И еще рыбки… Кушайте, Виолета Степановна, кушайте…
— Ну и что там, когда вы переодеваетесь? — заговорщически подмигнул Анатолий.
— У нас раздевалка в школе такая… Перегородкой разделена. А по ту сторону раздевалка мальчиков. Они всегда подсматривают в щелочку…
— Кошмар! — сердито бросила Виолета Степановна.
— Ну, на то они и мальчики, — философски изрек Василий. — А вы что же?
— А мы, конечно, знаем об этом. Ну и разденемся все и вертимся, и так и сяк…
Виолета Степановна с подчеркнуто индифферентным видом аккуратно отрезала маленькие кусочки снеди, лежащие у нее на тарелке, и отправляла их в рот.
— А там у одной девочки такие тити! — продолжила Диана и закрыла запунцовевшее лицо ладонями. — Та-а-акие!
— Какие? — улыбаясь во весь рот, спросил Анатолий.
— Ба-а-альшие! Наверное, шестой размер! И такие соски!
— Какие? — на той же ноте пропел Анатолий.
— Ба-а-альшие! Коричневые такие и торчат. Во, с полмизинца, — оторвав руки от лица, показала девушка какие у героини ее рассказа соски.
— Она хохлушка? — деловито поинтересовался Павло.
— Кто?
— Ну та… с титями…
— А, Танька-то. Не знаю, наверное…
— Точно, хохлушка! — уверенно кивнул усач. — Они все… В теле…
— Акселерация, — едва заметно поморщившись, произнесла Виолета Степановна.
— Дядя Вася, я хочу водки, — неожиданно заявила Диана.
— Эт-то что еще за такое! — попыталась осадить ее "училка".
— Ну, Виолета Степановна! Я капельку! Ну можно?
— Немножко можно, — сделал знак Павло Василий. — Ничего, под мою ответственность. От рюмочки ничего не будет.
— Верно, у нас рюмочку перцовки детям дают от простуды, — наливая, поддержал Павло. — Это много — вред, а немножко — можно.
— Смотрите, Василий Григорьевич, под вашу персональную ответственность!
— Конечно, конечно…
— И вам, уважаемая! — наполнил рюмку "училки" услужливый Павло.
— Ну что с вами поделаешь! Давайте тогда выпьем за вас!
— Вы за нас, а мы за вас! Давайте-ка чокнемся! Вот так!..
Все выпили и некоторое время молча закусывали. Щеки Виолеты Степановны раскраснелись, лицо ее ожило. У Дианы появился заметный блеск в глазах.
— Ну и что вы там еще вытворяете? — Глаза задавшего этот вопрос Анатолия иначе как сальными назвать было нельзя.