М. Хоркхаймер и Т. Адорно в негативной диалектике развивали не только идеи Ницше, но во многом обязаны ему стилем, «новые философы» (Глюксман, Леви, Лардо, Жамбе) углубили и онтологизировали ницшеанские представления о власти, экзистенциализм обязан Ницше моделью «иррационального человека», философия «новых правых» — концепцией «смерти человека», де Бенуа — «новым гуманизмом», отвергающим манипуляторский, технократический подход к действительности. Рудольф Карнап, ратуя за аналитическую философию, высоко ценил философию жизни Ницше как выдающийся феномен философии чувств.
Поль Рикёр обратил внимание на заимствование современной политической философией ницшеанских интерпретаций власти, правовых отношений, юридических понятий, в частности определения прав как «признанных и обеспеченных ступеней власти».
Можно без преувеличения сказать, что современная теория власти и теория элит Парето Моска восходит «К генеалогии морали» и другим книгам Ницше.
Психоанализу Фрейда предшествовал социоанализ Ницше, вскрывший в культуре опасность фатальной порчи человека ложью «идеалов», «высоких чувств», тотального омассовления. Ницше и Фрейд требовали не ликвидации духовных и культурных ценностей, как обычно интерпретируют наши, но уважения к инстинктивно-бессознательной сущности человека, осознания первостепенной важности для жизни того, что культура вынуждала прятать в бессознательное, травмируя психику индивида и поощряя общественное лицемерие. Ницше впервые во весь голос прокричал о социальной патологии, подавлении жизненных сил, деформации природы человека существующей коммунитарной культурой, фальсифицирующей саму жизнь, подрывающей движущие силы жизни.
Категория злопамятства в психологии Ницше почти адекватна фрейдовскому вытеснению: у слабых, безвольных, побежденных стремление к могуществу вытесняется в бессознательное, обращаясь в злопамятство. Всё, что массе недоступно, объявляется порочным. Мораль и ценности масс потому связаны с добродетелью, что последняя компенсирует ей мощь, способность, потенцию. Нравственность сильных лишена этого недостатка — им нет надобности компенсировать и вытеснять витальность, они способны действовать в полном соответствии с собственными интересами.
У Ницше вполне фрейдовская модель многослойного сознания — лестница, позволяющая спуститься в темные глубины бессознательного и подняться на высоту собственного «я». Отличие — в том, что истинная сущность «я» «не лежит глубоко в тебе, а недосягаемо высоко над тобой».
Карл Юнг попытался синтезировать философию Ницше с филологией Бахофена, этнографией Фрезера и психоанализом Фрейда. «Либидо, его метаморфозы и символы», работа, приведшая к резкому разрыву между Фрейдом и Юнгом, представляла собой синтез Эдипа и Диониса, действительно подрывавший основы фрейдовского психоанализа.