Но Анаис упрямо не поддавалась на провокации.
— Когда же нам отдадут ключик, мамочка?
— Очень скоро, — сказала ей. — Быть может, даже в ближайшие дни.
Потому что предварительные расчеты, которые сделал Леннарт перед тем, как я отправилась спасть, меня очень и очень порадовали. Но если Анаис прекратит по мне прыгать и даст себя одеть, я обрадуюсь еще больше!..
— Солнышко, — простонала я, — давай ты перестанешь вертеться, и я все-таки надену на тебя платье. Потом ты спустишься вниз и поиграешь со своим другом, пока я буду готовить завтрак. Думаю, Томас и Барли тебя уже заждались.
Вернее, я очень на это надеялась.
— А когда я пойду в школу? — спросила дочь. Крутиться она так и не перестала, словно была не в состоянии усидеть на одном месте. Но я все-таки справилась с завязками и принялась заплетать ей косы, хотя это оказалось еще тем мучением. — Магистр Гастингс, который учил меня буквам и цифрам, сказал, что мне давно уже пора. Мамочка, я хочу в школу!
— Скоро, — туманно пообещала ей. — Ты пойдешь в школу очень скоро. — Если, конечно, я не сойду с ума раньше. — Анаис, всему свое время! Скоро мама подыщет для тебя хорошее место.
Да, это была очередная проблема, которую нужно будет решать, а память Лорейн не была мне в этом помощницей. До этого к Анаис приходили преподаватели, давая ей частные уроки, чего, естественно, сейчас я позволить себе не могла.
Оставалась школа. Недорогая, но хорошая — почему бы не помечтать?!
Интересно, ходит ли в школу Томас? Мне почему-то казалось, что нет. Никто и ни о чем таком не заикался, хотя он был как раз в нужном возрасте. Но, быть может, у них сейчас каникулы? Или же отменены занятия, пока Клинки и Лилии не разберутся, кто из них сильнее?
Я ничего, ничего не знала!..
— Будь другом, посиди еще хотя бы пару минут спокойно, — попросила я дочь, — иначе мне придется переплетать тебе косички.
Но посидеть спокойно она не могла, поэтому косички мне все-таки пришлось завязывать заново. Затем Анаис с трудом дождалась, пока я оденусь и приведу себя в порядок, после чего мы отправились вниз по лестнице.
Вернее, она скакала впереди на одной ножке.
Оказалось, к этому времени почти все изморцы нас покинули. В обеденном зале оставались лишь четверо. Завтракали с крайне мрачными лицами — им как раз подавала тарелки с яичницей и жареным беконом Эмилия.
В отличие от меня, жена Олафа выглядела вполне жизнерадостной и отдохнувшей, хотя вчера мы бегали с ней наравне. К тому же, Лорейн была лет так на десять ее моложе.
Но, вполне вероятно, Эмилия была привычна к таким нагрузкам. И еще, она не чувствовала изматывавшего груза ответственности, который я постоянно ощущала, очутившись в этом мире.