— Зубья надо укоротить. Примерно вот так... Налипание от этого уменьшится. А емкость ковша увеличить. Я подсчитывал: сделать надо новый ковш не на три, а на четыре и три десятых кубометра. И всех «Уральцев» срочно переоборудовать на такие ковши.
Он смахнул ладонью крупный пот, выступивший на лбу.
Высоцкий благожелательно щурился на него.
— Ого, какой ты! — сказал он. — Уж он и ковш сменить хочет! А что на это наш «Уралец» скажет?— он кивнул на экскаватор.
— Не осердится, — поняв шутку, отвечал Доценко. — Наш «Уралец» трехкубовому ковшу на верность не присягал.
— И это правильно, — согласился парторг.
— А еще, — продолжал увереннее и веселее Доценко, — не только отвеснее сделать стенку ковша, не только тоньше, а еще и хорошенько отшлифовать. Значит, устранив налипание, мы уже выиграем триста-четыреста ‚кубов за смену, а увеличив емкость, еще тысячу триста — тысячу четыреста кубов. И это только на один экскаватор!..
И наконец-то вмешался Орлов, ревниво и недоброжелательно:
— Ну, знаешь ли, Доценко, пока ты там собираешься над моим «Уральцем» эти самые шутки вытворять, мы с ним и безо всякой смены ковша до двух с половиной тысяч нагоним. Я и моя бригада!— сказал он и отвернулся.
Его тотчас же поддержал Титов:
— Да разве только одно залипание ковша губит нас? Что там говорить!..
Вмешался парторг:
— Правильно. Дело не только в этом. Уж если на то пошло, то мы, руководство участка, прежде всего повинны в том, что у нас скверная организация работ. Это главное. Но об этом партбюро уже основательно подумало: весь котлован переходит на комплексные бригады. Однако, товарищ Титов, залипание, запрессовка ковша сырыми грунтами — это далеко не частность. Надо уметь предвидеть. Мы с вами работаем на тяжелых, глинистых почвах. Уже после первого яруса, примерно на глубине пяти-шести метров, видите, что получается! А когда мы опустимся на нижние отметки? Считаю, что Доценко полностью прав. Мы его поддержим!..
Орлова это взбесило. Сдерживаясь при Высоцком и Черняеве, он, однако, презрительно сощурился на Доценко и, покачивая головой, сказал так:
— Знаем, что ты умен, Петр. Я тебя хаять не хочу. Я сам тебя обучал. Ну, так вот что, умная голова, глянь-ка ты сюда!
С этими словами Орлов взял Доценко за рукав и повернул так, чтобы тому виден был угрузший в мокрой, вязкой глине экскаватор Лоскутова.
И все невольно повернулись в ту сторону.
Могучий стальной экскаватор теперь стоял накренясь, словно припав на перешибленную лапу.
Бревенчатый щит, брошенный в грязь под его гусеницы, казался отсюда настилом из спичек, изломанных, торчащих грязными концами куда попало, вдавленных в землю.