— Я думаю, когда он делается такой, то он уходит из дому, скрывается у кого-нибудь... Родители! Отец вечно на работе. Только тем и живет. А мать... Она только об одном беспокоится, одного только боится, как бы Игорь не женился на мне. Я ходила к ним, но она дальше порога и не пустила меня. А я сама не хочу этого «замуж». Только бы спасти его... Помогите мне!
Клава заплакала навзрыд.
— Да, дело трудное, но, может, тебе кажется только, что он болен? Ты же не врач!
— Да разве нужно быть врачом, чтобы заметить, когда любимый человек болен? И самое страшное, что он болен душевно. Он так изменился.
— Ну что ж, Клава, я тебе дам отпуск. Распоряжусь, чтобы тебе дали машину. Съезди в Средневолжск: там есть хороший врач-психиатр. Я ему предварительно позвоню, а может быть, он сюда приедет. Но вот как быть с Игорем? Захочет ли он поехать к врачу?
— Я его буду умолять. Бывают еще минуты, когда он ко мне относится по-прежнему.
С этого дня Клава стала искать встречи с Игорем. Но дни проходили, а его все не было. Однажды, подстерегая его, она сильно перемерзла и шла домой, не видя белого света.
Стала открывать дверь, но она оказалась открытой. Клава вздрогнула, вошла в комнату и увидела Игоря. У него был свой ключ от ее комнаты. Уже самый приход к ней показывал, что он был в состоянии просветления. Он говорил, что стосковался по ней, что любит ее и только ее одну.
И Клаве удалось уговорить Игоря поехать с ней в Средневолжск к врачу. За рулем сидела она. Врач-психиатр — какой-то особой душевной мягкости и проникновенности высокий худощавый старик — сказал Клаве, что у Игоря хроническое отравление кокаином. Положение, однако, не запущенное, и можно обойтись без помещения в больницу. «У больного, — сказал он, — к счастью, очень сильное желание избавиться от своей пагубной привычки, и это я считаю первым залогом успеха. Но это еще не все. Обязательно нужно дать его мозгу постоянную «загрузку» увлекательной для него работой. А затем необходимо, чтобы возле него постоянно находился человек, который бы всей душой был ему предан».
— Я думаю, что такой человек у него есть, — сказала Клава. И психиатр даже не подумал, что она говорит о себе.
Первое, что сделал Игорь, вернувшись в Лощиногорск, — это было письмо матери и отцу, где он решительно заявил, что намерен поступить на работу, жить самостоятельно и остаться с Клавой. «Мама! — писал он. — Я знаю, что причинил тебе горе. Но иначе я не могу. Не надо нам некоторое время встречаться. Это будет травмой для обоих. Я поправляюсь после нервного расстройства. И мне будет тяжело сейчас встретиться и объясниться с тобой. Прости, мама!»