— Какая она — Ирина? — вслух подумал Ракитин. И обратился к хозяйке: — К вам как относилась?
Старушка повздыхала, присела на краешек стула, беспокойно затеребила цветастый ситцевый передник.
— Как относилась? Хорошо. Всегда, бывало, самоварчик мне поставит и в хозяйстве поможет… Не гордая, ласковая. Настоящий клад для мужика. Да ведь много ли теперь таких-то понимают.
— А кто не понимал? Жених, что ли?
— Да какой там жених… Уж как я её ругала. Брось, говорила, эти гулянки с Павкой. Непутёвый он, коль о свадьбе не заикается. Не доведёт это до добра…
Старушка смутилась:
— Ты уж прости меня, сынок. Я ведь с тобой попросту.
— Ничего, ничего, бабуся. Я слушаю.
— А вот она меня не слушала. Всё смеялась: мол, дружим мы, и всё. А какая между парнем и девушкой может быть дружба? Баловство одно — вот это что. Раньше-то мы совсем другими были.
Ракитин усмехнулся в душе: «Старо как мир!» Ему сразу вспомнилась публикация в каком-то журнале о том, что в одном из музеев Стамбула хранится так называемый папирус Присса, насчитывающий шесть тысяч лет и начинающийся словами: «К несчастью, мир сейчас не таков, каким он был раньше. Всякий хочет писать книги, а дети не слушаются родителей».
«Интересно, — подумал он, — что бы она сказала, если бы я возразил ей и сослался на этот уникальный документ?»
Однако Ракитин не возразил, и хозяйка продолжала горестно делиться своими мыслями.
— И вот Павка походил, походил да и был таков.
Сергей насторожился.
— Он кто такой? Как фамилия? Где работает?
Хозяйка виновато заморгала белёсыми ресницами.
— Не знаю я…
— А каков он из себя?
— Да невидный такой… Невысокого росточка, чернявый парень.
— И давно исчез?
— Почитай, с мая месяца.
— А Ирина в последнее время ни с кем другим не встречалась?
— Что ты, что ты!.. Я бы знала.
— Ну а как она уходила в ту субботу из дома — волновалась, спешила, принаряжалась? Вам ничего не показалось в ней необычным?
Старушка беспокойно заёрзала, на её лице выразилось недоумение и растерянность.
— Не видела я, сынок. Ни к чему мне было. Хлопнула она утром дверью, и всё тут… А из нарядов-то её платья штапельного не примечаю. Голубенькое платье, с короткими рукавчиками. И босоножек беленьких нет… — Она вытерла покрасневшие глаза уголком фартука. — И куда голубка моя пропала, что с ней случилось?
— Выясним, бабуся. Всё выясним, — заверил Ракитин. — Может, уехала куда да приболела, вот и задержалась.
Он задал ещё несколько вопросов об Ирине, но старушка ничего не могла добавить. Сергей как можно теплее распрощался с ней и вновь заторопился по пыльным и раскалённым улицам, теперь уже к сослуживцам Ирины.