Менее заметны эти эффекты в других контекстах: образовании и личной жизни. Например, человек может 5 лет получать неинтересную для него специальность высшего образования, уже работая и интересуясь совсем другой областью, вкладывая в это образование время, усилия и деньги. В семейной или личной жизни многие стараются спасти брак или отношения, даже если уже очевидно, что все кончено. Но человеку трудно признаться в этом самому себе и начать жить по-новому.
Удивительно, но и в семейной жизни влияние уклона к негативу и страха потери весьма заметно. Например, по мнению известного семейного психотерапевта Джона Готтмана, успех счастливого брака в большей степени зависит не от количества позитивных моментов, которые пара прожила вместе, а от минимизации негативных. Позитивные моменты, что в личной жизни, что в другой деятельности, редко появляются сами по себе: их нужно создавать. Дарить подарки, придумывать яркие встречи и свидания. Причем со временем, в силу выработки привычки, этого приходится делать все больше и больше. Негатив же может рождаться от любой мелочи. Для его появления можно вообще ничего не делать – просто подождать. Любой стандартный день семейной пары, проведенный вместе, уже дает несколько поводов для легкого недовольства или даже ссоры. Поэтому, развивая отношения или бизнес, – сосредоточьтесь на минимизации негатива, а не на поиске необыкновенных улучшений, которые приведут к какому-то волшебному результату.
Финансовые трейдеры могут долго вкладываться в падающую акцию, терпя при этом значительные убытки, но отказываются понимать, что эти убытки уже не вернуть. Примеров этого тоже много: например, акции банка ВТБ при листинге в 2007 году стоили 24 коп. И за 13 лет после этого больше никогда не поднимались до этого уровня, балансируя в районе 3–6 коп.
Часто мы прикрываем свой синдром Конкорда ответственностью (перед кем бы то ни было), страхом перемен, верой в чудо, каким-то благородством вроде – «не могло быть все это зря!» и прочими аргументами вместо того, чтобы начать с чистого листа.
Выделяют два наиболее значимых психологических механизма, запускающих эффект невозвратных потерь: страх немедленных потерь и стремление к контролю. Страх немедленных потерь заключается в иррациональном избегании крупных разовых потерь: мы всегда хотим подготовиться к ним и «растянуть удовольствие» во времени потому, что психологический шок от крупной потери будет гораздо больше стресса, развивающегося от постепенно накапливающейся потери, к которой можно привыкнуть. Поэтому наш мозг выбирает вариант, при котором мы лучше заплатим дополнительные ресурсы (время, усилия, деньги), чтобы отсрочить страдания и свыкнуться с предполагаемой потерей. Второй механизм – стремление к контролю: дополнительно и избыточно вкладываясь в затратный и безнадежный проект, люди стремятся доказать себе и обстоятельствам, что они могут на них влиять, полностью контролируют происходящее и чувствуют себя компетентными и небезразличными.