— Я никогда не признаю то, что я изменяла тебе хоть раз! Никогда. Я не спала с Каином! И я никогда и никому не позволяла трахать меня, кроме тебя! — Вэл гневно стиснула губы, рассматривая бледное лицо, оттененное черными как ночь волосами. — Если ты не веришь мне — давай! Просто отдай меня этому своему дружку или толпе, мне все равно!
Она замолчала. Грудь ее тяжело вздымалась, мокрая насквозь туника неприятно липла к лопаткам. Она с трудом проглотила вязкую слюну и тряхнула головой, откидывая со лба прилипшую прядь волос.
Раза долго молчал, не отводя от раскрасневшегося лица прямой, изучающий взгляд черных глаз.
Наконец кривая улыбка сгладила маску деланого равнодушия. Раза ухмыльнулся и приподнял одну бровь.
— Хочешь, чтобы я отдал тебя Зену? А мне казалось, ты просила у меня защиты.
Вэл покачала головой, выдохнула, тщетно пытаясь привести свое сбившееся дыхание в норму.
— Ты здесь командуешь, а не я. Решай сам. Я все сказала тебе.
Раза взглянул Вэл в глаза, поднял ладонь, рассеянно взял двумя пальцами серебряный кулон и провел им по цепочке.
— Я думаю, с тебя достаточно того, что ты потеряла своего маленького друга, — сухо произнес он. — Я всегда забочусь о своих людях и поэтому оставляю за тобой мое покровительство.
Вэл широко распахнула глаза, изумленно смотря в бледное лицо. Сердце ухнуло, проваливаясь в бездонную пропасть.
— Ни Зен, ни кто-либо еще не получат тебя. Если кто-нибудь в этом городе предъявит на тебя права — я встану на твою защиту. Думаю, этого более чем достаточно, чтобы поблагодарить меня, не находишь? — Его голос звучал твердо, и Вэл могла бы поклясться, что черные глаза смеялись над ней, ошеломленной и едва помнившей, как нужно дышать.
Слова обрушились на нее, пригвождая к месту. Простые и понятные слова, на которые она не смела рассчитывать даже в самых смелых мечтах, они звучали так, словно…
— Спасибо, наместник, — с трудом разлепив губы, выдавила из себя Вэл.
Она была права. Сказанное ею в горьком пьяном веселье оказалось правдой.
Раза не хотел ее убивать. Не хотел причинять ей боль. Ни тогда, когда острие клинка упиралось в ее горло, ни тогда, когда Зен выразил свое желание.
«Ублюдок, — хотела сказать Вэл, — ненавижу тебя».
Она ненавидела Раза за смерть Никса. За его жестокость. За его силу и власть. Ненавидела за то, что он не мог быть самим собой, будучи заложником этого мира. Ненавидела его звериную сущность, которая явилась для нее спасением и ее же проклятием.
— Пока я не решу вопрос с твоим жильем, ты будешь жить у Дэни. Так же обстоит с работой. — Раза говорил, а Вэл просто смотрела на него, приоткрыв губы и медленно выдыхая обжигающий легкие воздух.