Папаша тогда даже храмовника вызывал, ведь кто должен бороться с нечистью, обитающей старых замках, на кладбищах, и в других богоугодных местах? Конечно же храмовники, и лучше всего из Храма Создателя. Всегда лучше приглашать главного специалиста, а не сотрудников его многочисленной бригады.Не из Храма Любви, и не из храма покровителяя кузнечного мастерства – сразу их непосредственного начальника.
Но только ничего у них не вышло. Храмовник ходил по коридору, важно распевал молитвы и рассказывал, что против настоящего, верующего в нашего Создателя человека ни один призрак не устоит – особенно если побрызгать Слезами Господними ( В роли Слез выступало оливковое масло, освященное в алтаре храма). В конце концов, он был вынужден бежать от гнусного призрак, и запах от храмовника шел совершенно отвратный. Вот не надо было ему плотно питаться перед этим самым сеансом экзорцизма. И бежать трудно, и последствия неудавшегося экзорцизма уж больно получились вонючими. Говорили, что его потом отправили в отставку – за действия, позорящие честь служителя Храма. И что он сделал позорящего? Все естественно, все по природе.
Уже уходя из замка Храмовник заявил, что бессилен против адской твари, которую не берут даже Слезы господни, и что он настоятельно рекомендует не ходить в этот мерзкий коридор. Правда деньги за освящение и экзорцизм все-таки взял. Работал же! И ведь не просто так, ради бога деньги берет.
В общем – отвадил я желающих прохаживаться по Черному Коридору, и теперь никто не сможет услышать сквозь стену, как я постукиваю чугунным пестиком в чугунной же ступке. Прежде чем сделать снадобье – растение ведь надо высушить и растолочь.
Вот и сейчас – мне нужен был абсолютно сухой порошок, такой сухой, такой мелкий – чтобы при выбросе в воздух он висел в нем как утренний туман. Некоторое время висел.
Я нажал камни в определенном ритме, дверь развернулась, пропуская меня в тайное помещение, и повинуясь моим рукам снова закрылась, образовав со стеной ничем не отличающийся от кладки рядом монолит. Даже на ярком солнце вряд ли кто-нибудь без специальных приспособлений типа лупы смог бы найти тонкую щель-шов. А может и с лупой бы не нашел.
Войдя в потайную комнату, сразу же отправился к тяжелому грубому столу, сколоченному из толстых досок и брусков. Альгису стоило больших усилий перетаскать эти доски в лабораторию, а потом сколотить из них этот…то ли верстак, то ли лежак, то ли…не знаю, как его назвать – главное, что он исполнял свое предназначение. На нем стояли ступка для истирания ингредиентов снадобий - с торчащим на пятнадцать сантиметром пестиком, рядом что-то вроде спиртовки, заправляемой маслом. Стеклянные реторты и колбы, ничем не отличающиеся от земных – их было штук пять, остальное – какие-то плошки, кружки, ковшики, судя по всему сделанные из меди или бронзы. Все то, что Альгис сумел попереть из замковых кладовых.