И при этом она даже платье не запачкала! Вот это уровень, я понимаю.
– Адель, а вдруг это гость?
– Гости за воротами не прячутся, – как маленькой, объяснила мне невеста, пока выкручивала руки водителю. Он что-то промычал. Говорить внятно вообще тяжело, когда носом асфальт полируешь.
– Посмотри, кто там в салоне еще прячется?
Я с сомнением посмотрела на омнибиль. Утренние пробежки до сих пор не забросила, но надежда Адели на то, что мне удастся внушить кому-то страх, была очень и очень оптимистичной.
Потому я подошла к омнибилю, едва приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь.
– Адель, посмотри-ка.
Невеста связала водителю руки и ноги его пиджаком так, что он был похож на корзинку.
– Ну, что там? Цветы?
Омнибиль был весь забит цветами. Да непонятно, где там сидел водитель, когда цветы были даже на его сиденье.
– А в багажнике подарок, – прохрипел мужчина.
– Так вы что, курьер? – растерялась я.
– Да! Заказчица потребовала цветы, которые никто не мог вырастить, кроме одного-единственного мага. Пришлось ждать его! Потому и задержали привоз. Стоял, ждал, вдруг кто-то выйдет и позовет заказчицу, а вышла невеста! Естественно, что ей-то как раз и нельзя подарок показывать, вот и хотел отъехать на время.
Я почувствовала какое-то подобие стыда.
– Ну-ка, покажи нам бланк заказа.
– Ну конечно! – съехидничал водитель. – Ща, прокачусь колбаской к омнибилю и достану заказ из-под груды этого цветочного ужаса. Носом разгребать буду!
– Как-то нехорошо, – смутилась Адель. Быстро развязала мужчину, подняла на ноги, даже отряхнула малость. – Ляля, сгоняешь к моей будущей свекрови? А то я не хочу ей на глаза лишний раз попадаться.
Как только Розалия услышала, что у ворот дожидается курьер, слезы на ее глазах высохли, и она отправилась его встречать.
– Пять минут и начинаем, – заявила она остолбеневшему от удивления Таматину.
Церемония оказалась замечательной – красивой, трогательной и милой. Я растрогалась до слез, как и большая часть гостей. Розалия, например, рыдала в голос, хотя тут даже не скажешь, чего в ней было больше – радости или горя.
А затем было празднество – шумное, искреннее и безбашенное. Адель танцевала больше всех, а в конце устроила представление с мечами. Розалия, конечно, выдала язвительную реплику: «Лучше бы лишний раз дала свекрови слово», но ее никто не слушал. Невеста, переодевшаяся в темный брючный костюм, похожий на военную форму, выглядела хрупкой и грациозной, несмотря на свои совсем не маленькие размеры. Таматин наблюдал за ней с искренним восхищением, и откровенное счастье таких разных людей меня безумно радовало.