– Авария?
– Да. Алиса предупредила?
Таня только подняла бровь и медленно, аккуратно кивнула.
– Вот об этом я и хотел поговорить. Сядем? Алиса меня пыталась предупредить, естественно, я не поверил. Да и наговорил грубостей. Теперь вот пытаюсь разобраться.
– Что ж, лучше поздно, чем никогда. Однако, что ты хочешь услышать?
– Всё, что ты мне пожелаешь рассказать, надо понять, откуда Алиса знала, что я попаду в аварию, а твою одногруппницу убьют?
– Ну откуда она это знает, я понятия не имею. Да и знания уж очень с большой погрешностью, словно она видит самый худший для неё вариант и пытается его исправить. Началось все с Дениса…
И она рассказала про то, как они в спешном порядке собирали парня в часть, как Алиса боялась, что я погибну, как предупреждала сестру держаться от Игната подальше, хоть и говорила, что они встретятся на студенческом балу. И множество мелких моментов про то, кто победит на Евровидении или чей будет Оскар. Таню совершенно не интересовал источник этих разрозненных данных.
– Ну, знает человек больше, чем ты, и что с того? Ты же не лезешь к лауреату Нобелевской премии по физике за разъяснениями, как он понял тот или иной закон? Тут то же самое.
Я поблагодарил девушку, получил от неё контакты Алисы на каком-то современном сайте и новый номер телефона. А еще Таня поведала, что приезжает её сестра в середине июня и хочет сразу сбежать на турнир.
– Там её и лови. Саш, ты вроде нормальный, – сказала она под конец, – и Алисе нравишься. Но твоё недоверие всё портит. Сейчас ты разобрался в одном вопросе, а сколько новых возникнет? Нельзя сомневаться в человеке, которого любишь, и который любит тебя. Если не отпустишь себя, не доверишься, лучше не подходи к ней, не мучай понапрасну.
Что на это скажешь, правду всегда тяжело выслушивать.
Я еле дождался июньских праздников. Несколько раз порывался позвонить или написать. Но решил, что раз обвинения бросил в лицо, то и извиняться должен, глядя в глаза.
Наконец день икс настал. Уже вечерело. На ровном поле, словно сугробы, белели шатры, неподалеку горел костер. Реконструкторы уже отбились и теперь развлекали себя маняще пахнущим мясом, горячим глинтвейном и песнями под гитару.
Искренне надеялся, что я внутренне спокоен и готов к разговору. Но вся моя выдержка испарилась, стоило услышать, как она поёт у костра.
Кругом было удивительно тихо, только звук гитарных струн и до боли знакомый переливистый голос. Казалось, что всё это время я умирал от жажды, и вот наконец мне дали воды. Замер, не решаясь подойти. Алиса сидела спиной ко мне и не видела меня, а я стоял, боясь разорвать оцепенение и окунуться в водоворот разговора.