Затем нас нашёл Скоморошка. Родителей убили, но и тут всё оказалось не слава Древу, и я как наследник был какой-то бракованный и вроде даже не чародей. Узнав эту новость, Божиев в ярости хотел собственноручно меня прикончить. Однако Окин его успокоил, заверив взбешённого родственника, что если они не будут торопиться с выводами, а просто начнут постепенно реализовывать его очередной план, то, вполне возможно, всё ещё сложится хорошо. И как в воду глядел, я внезапно пробудил ядро, попал в чародейскую школу, а затем и вовсе стал полноценным Бажовым.
И у них к этому времени всё было уже подготовлено. Роли расписаны, а главная актриса по отмашке выпущена на сцену. Вот только предатель Божиев не мог больше ждать! Сразу после падения клана он умудрился переспать с сифилитичкой, каким-то образом попавшей до этого под воздействие духов из плана смерти, и долгое время даже не подозревал о своей страшной болезни, успевшей войти в необратимую стадию. Но вот сейчас, с возрастом, она вдруг резко начала прогрессировать, и он буквально помешался на «Игнисе», считая, что это единственное его спасение! К вере в это в поражённом инфекцией и безумием разуме со временем добавилось ещё и бессмертие, а также всевластие и непобедимость.
Кстати, маленькому Славику, которому досталось от отца этакое наследство, можно сказать, дважды повезло. Путрайдизомнит – оставалось только надеяться, что я правильно запомнил название, – в его возрасте ещё можно было не просто ввести в ремиссию, но и попытаться излечить. Вот только для этого помимо лекарственно-алхимической терапии нужна была насыщенная более мощной, чем у отца, живицей кровь кланового родственника, да ещё и той же, что и у него, группы. Так что я и глазом не успел моргнуть, как из меня выкачали литров пять и предложили, как восстановлюсь, приходить ещё!
Впрочем, лечение Славки – самая маленькая из моих нынешних неприятностей. И иголки в венах, и донорство с принудительной накачкой живицей выходящей крови можно перетерпеть. А вот то, что после смерти Мистериона нашу группу хотели расформировать на усиление, было очень и очень нехорошо. Привык я и к Нинке, и к Машке, да и с Бориславом мне было удобно, а Дашку, когда она молчала, вполне можно потерпеть. И даже любоваться Белоснежкой, правда, желательно издалека и так, чтобы она не видела. А то и в глаз реально получить, дабы появившийся вследствие этого фонарь ещё лучше освещал для тебя её миниатюрную фигуру!
Но, как говорится, хорошо иметь влиятельных друзей и родственников! Пусть даже неродных. Ольга Васильевна подсуетилась, и нашей группе был назначен временный наставник, а решение о расформировании отложено. Некий Игнат Ланский… кстати, не кто иной, как родной отец нашей Клары. В общем-то, хороший мужик, правда, куда более требовательный, чем Мистерион, и имевший совершенно другой стиль, что в преподавании, что в работе на миссиях. А вот жил он, кстати, не с нами, а получил место в коттедже-четырёхсемейнике для молодых преподавателей.