— Да?
— Милли, — заговорил Корнелл, — это тот человек, который был у вас утром, когда Иван не мог говорить. Мы…
— Ну, слава Богу! — ахнула блондинка. — А я пыталась вас найти. Где вы?
— Не могу сказать.
— Иван хочет с вами поговорить. Говорит, это очень важно.
— Где он?
— Скоро вернется. Это про вчерашний вечер.
— Он ещё что-то вспомнил?
— Да, но не хочет мне говорить. Говорит, это слишком опасно. Он хочет сообщить всё вам, потому что вы знаете, что делать с этой информацией.
Послушайте, я знаю, что вы не хотите открывать свое убежище. Но неужели он не может где-нибудь встретиться с вами?
Корнелл колебался. Такой поворот дела означал лишнюю проволочку.
— Ну, хорошо. Он знает, что сегодня у Келли?
— Про петухов-то? Конечно.
— Скажите, чтобы нашел меня там, — быстро проговорил Корнелл.
— Через полчаса, — пообещала Милли и повесила трубку.
Салли дожидалась у порога, на прохладном вечернем ветерке. Она беспокойно посмотрела на него:
— Ну, что теперь?
— Будем ждать.
— У Келли собралось много народу. Это опасно.
— Именно туда мы и отправимся.
Войдя в сарай Келли, они оказались в другом мире. В воздухе стоял густой табачный дым и гул голосов. В центре большого помещения находился покрытый матами ринг, окруженный низким деревянным барьером и двумя рядами скамеек. Почти все места были заняты. Корнелл постоял у дверей, привыкая к освещению.
На арене лежал мертвый петух. Победителя уносил хозяин. Стальная шпора на ноге петуха была покрыта кровью.
У Салли это зрелище вызвало отвращение. Несколько зрителей посмотрели в их сторону.
— Барни, разве это не противозаконно? — шепнула Салли.
— Конечно, — кивнул он. — Хочешь рассказать об этом Хэннингену? Вон он, по другую сторону ринга. С деньгами в кулаке.
Хэннинген стоял в группе хорошо одетых мужчин, съехавшихся из соседних городков. Толпа состояла по большей части из людей, явно не принадлежащих к высшим слоям общества. Других представителей закона поблизости не было.
Корнелл и Салли подошли к рингу. На них никто не обращал внимания. Из разговоров вокруг они поняли, что два боя уже прошли и сейчас должен начаться третий.
Корнелл едва взглянул на совершавшийся на арене ритуал: заявление и взвешивание бойцов. Он обвел глазами лица собравшихся и замер, узнав лысую голову Сэма Хэнда. Салли увидела его одновременно с Корнеллом.
— Барни, давай уйдем.
— Мы не можем. Надо дождаться Рулова.
— Но с Хэндом его люди.
— Здесь ничего не случится.
Внизу, на арене, полетели во все стороны окровавленные перья — два петуха наскочили друг на друга. Толпу охватил азарт. Хэнд, наклонившись вперед, не сводил глаз с пернатых гладиаторов. Корнелла и Салли он не заметил. Интересно, что он здесь делает? Возможно, догадался, что Корнелл скрывается где-то поблизости. С другой стороны, петушиные бои, когда пух и перья летят в разные стороны, — любимое развлечение людей, любящих азартные игры. Это могло быть просто случайностью.