Вот и попалась.
Соланж пыталась высвободить руку, но хватка была стальная.
— Не стоит подходить близко к клетке, когда смотришь на диких зверей, — прошептала Марианна.
— Отпусти — или закричу!
Они стояли друг против друга, только решетка разделяла их. Другой рукой Марианна обхватила затылок Соланж и вдавила ее лицо в металл.
— Долго ты думала играть со мной? Тебе не рассказывали, что я сделала с той вертухайкой? В каком виде ее оставила? Она была немного похожа на тебя… Но больше она никому не причинит вреда… Да и ты тоже…
Соланж вопила во все горло, пыталась оцарапать Марианне лицо. Ее снова приложили лбом о решетку, в голове помутилось: опасный симптом сотрясения мозга. Марианна могла убить ее быстро, но хотелось смаковать драгоценные мгновения. От наркоты явилось ощущение полета. Она сменила тактику, схватила Соланж за горло. Нажимать потихоньку, вдавливать пальцы в нежную, беззащитную плоть. Считывать страх во взгляде. Две тени мелькнули в коридоре. Даниэль и Дельбек. Начальник попытался освободить коллегу, но Марианна упорно не желала отпускать свою агонизирующую игрушку. Она давила все сильнее, и надзирательница мало-помалу задыхалась.
— Марианна! Немедленно отпусти ее!
Все равно что взывать к глухому. Тогда Даниэль отцепил электрическую дубинку. Быстрая реакция, немедленная кара. Первый разряд под ребра уложил Марианну на пол; тело Соланж осело жалкой грудой тряпья.
— Уймись, или пожалеешь! — заорал Даниэль, врываясь в камеру.
Марианна поднялась было на ноги, но, получив новый разряд, издала душераздирающий вопль, переходящий в хрип. На этот раз она сдалась, застыв на полу недвижимо.
— Моника, наручники, быстро!
Он прицепил Марианну к кольцу, вделанному в стену, и быстро отступил, не дожидаясь, пока она придет в себя. Соланж, все еще оглушенная, открыла глаза.
— Эта сумасшедшая хотела меня убить! — хрипло простонала она.
— Ну, ты как? Кости целы? — спросил начальник, встав на колени рядом.
На лбу у нее набухала шишка, на шее, словно ожерелье, краснела полоса.
— Она хотела меня убить! Видали, а?
Даниэль бросил взгляд на Марианну, простертую у стены. Она, как всегда, страдала молча. Зато Соланж хныкала, как маленькая девочка, рассадившая коленку.
— Замолчи! — вдруг приказал он.
Соланж осталась лежать с разинутым ртом.
— Сегодня не твое дежурство по карцерам… Можешь сказать мне, зачем ты тут ошивалась?
— Но… Но я хотела только…
— Только помешать ей спать? Ее спровоцировать?.. Пора прекратить эти выходки, Париотти!
— Вы видели, что она со мной сделала?
— Ты сама напросилась! — заключил он. — Моника, проводите ее в санчасть.