Нужно покончить с ней! Вырубить ее, чтобы перестала терзать мне слух! Прекратить ее страдания, а заодно и мои!
Наконец она вернулась на свой тюфяк, внезапно обессилев. Вымотанная, немощная. Только и сделала, что заткнула уши. Было в этих рыданиях что-то адское. Демоническое. Они мучительно отдавались по всему телу, полосовали мозг, наподобие скальпеля. Я должна ее остановить. Господи, она сведет меня с ума!
Внезапно дверь камеры отворилась. А ведь до завтрака еще далеко. Явился Даниэль в сопровождении Жюстины. Несколько мгновений они стояли, ошеломленные. Переводили взгляд с одной женщины на другую. С Эмманюэль, которая продолжала рыдать, на Марианну, которая сидела по-турецки на койке, заткнув уши.
— Что здесь происходит? — властным тоном осведомился начальник.
Жюстина склонилась к Эмманюэль.
— Вам плохо? — спросила она со своим обычным участием.
— Она все время вот так ревет! — выкрикнула Марианна. — Я больше не могу!
— А не ревет ли она из-за тебя, случайно? — спросил Даниэль.
Марианна направила ему вызывающую улыбку:
— Кто знает!
Жюстина, смерив ее суровым взглядом, обхватила жертву за плечи, подвела к стулу, налила воды в стакан. Черты Марианны исказила ревность.
— Эй! — заорала она. — Нечего ей пить из моего стакана!
— Довольно, мадемуазель де Гревиль!
Марианна умерила гнев. Надзирательница давно не называла ее так! Даниэль тоже подошел к мадам Фантом:
— Она причинила вам вред?
Эмманюэль глядела на него с отчаянием.
— Нет, месье, — пробормотала она. — Просто для меня это место невыносимо…
У Марианны отвалилась челюсть.
— Вы уверены, что она ничего не сделала вам? — настаивал офицер. — Почему вы не можете наступить на ногу? Вчера вечером вы не хромали.
— Я упала с кровати… Я не привыкла спать наверху.
— Ну ничего себе! — воскликнул он с сарказмом. — Вы взяли да и упали с кровати, сами по себе! Я склонен полагать, что вы лжете, потому что смертельно напуганы!
— Нет! Уверяю вас, эта девушка очень любезна…
Даниэль едва удержался от смеха, услышав последнее замечание, всю несуразность которого новенькая не могла оценить. Но для Марианны это было чересчур: она взорвалась, как дорожка из пороха. Нашла себе сестру милосердия!
— Скажешь тоже! — заорала она с искаженным лицом. — Я едва не пустила ей кровь! Я заставила ее спать на полу в сортире! Она у меня даже вылизала толчок! И я скинула ее с койки как раз перед вашим приходом!
— И ты гордишься собой, полагаю? — отозвался Даниэль.
— Мне здесь никто не нужен! Мне не нужна эта размазня! Если вы оставите ее здесь, я ее порву на кусочки и спущу в унитаз!