Докурив, Даниэль схватил ее за свитер, поднял на ноги. Одной рукой надел на нее наручники, другой притиснул к стене. Схватил за горло. Марианна выдержала его взгляд.
— Ну как, унялась?
Он так сдавил ей гортань, что она не могла говорить. Безмолвно, одними губами произнесла: «иди ты на…» Снова удар правой по лицу, чуть не выворотивший шейные позвонки. Останется след. Но Марианна канючить не станет. Пусть себе бьет и бьет.
— Повторяю вопрос: ты унялась или я продолжу?
— Чтоб ты сдох! — просипела Марианна.
Жуткую боль причиняла необходимость унизиться перед ним, признать его победу. Куда более сильную, чем удары. Марианна стукнула его по ноге, увидела, как исказилось от боли его лицо, но он не ослабил хватку. И она получила новую порцию. Даниэль держал ее так крепко, что она даже не могла упасть.
— Сдаешься, Марианна?
— Прекрати! — пробормотала она.
Он еще сильней притиснул ее к стене. Довольный.
— Ты больше никогда не посмеешь меня ударить, грязная маленькая шлюха! — проорал он. — Поняла?
Марианна кивнула, опустив глаза. Все закончилось, он выпустил ее, позволил упасть. Потер ушибленную ногу, а Марианна съежилась на полу, стараясь расставить органы по местам. Даниэль вымыл под краном руки, красные от крови, затем, не жалея воды, ополоснул лицо; только прерывистое дыхание Марианны нарушало тишину в камере. Пару секунд он вглядывался в нее с беспокойством. Не слишком ли далеко я зашел? Но ведь она донельзя крепкая… Такое впечатление, что он колотил каменную стену. Надо просто дать ей немного времени.
Он подобрал наручники, дубинку и запер за собой дверь. В коридоре прислонился к стене, голова кружилась. Ему даже пришлось присесть. Закатав штанину, увидел шишку величиной с мяч для гольфа.
Прихрамывая, добрался до цивилизованных этажей. На верхней площадке лестницы его ждал Санчес.
— Поранился? — спросил директор.
— Да нет, это так, ничего…
— Зайди ко мне в кабинет. Надо поговорить.
Даниэль дотащился до ледника, устроился в кожаном кресле.
— Жюстина приходила ко мне, — начал Санчес.
Начальник вздохнул, массируя ногу. Эта фурия явно оставила трещину в берцовой кости.
— Она мне рассказала, что произошло с Гревиль. Хотела, чтобы я спустился в карцер. Я сказал, что полностью доверяю тебе. Что ты знаешь, что делаешь…Ты задал ей трепку?
— Да.
— В каком она состоянии?
— Я не убил ее, если ты это хочешь знать! Скорей у меня болят кулаки!
— Кажется, она врезала тебе ногой по…
— Проехали, — отрезал Даниэль.
— Ты отреагировал верно.
— Если не убрать новенькую из ее камеры, Марианна ее в порошок сотрет!