Что? Ты хочешь преподавать боевые искусства? Меня пригласили в сборную Франции. Я могла бы стать чемпионкой, а потом открыть собственную школу дзюдо. Единственный настоящий шанс, который мне представился. Вместе с Тома, конечно. Профессия для хулигана, мужская профессия к тому же! Да никакая и не профессия, строго говоря! У тебя пошли на поводу, чтобы ты нас оставила в покое, врач это посоветовал, чтобы усмирить твой неуемный нрав, твои припадки буйства. Но не думай, что тебе позволят опозорить семью! Ты витаешь в облаках, и все потому, что тебе присудили какие-то смехотворные медальки! Подумай о нашем бедном сыне. Он желал бы для тебя другого… чтобы ты стала кем-нибудь.
Он умер, моя мать тоже, я даже не помню их лиц. И все эти годы терпела двух пошлых буржуа, которые голосуют за НФ[3] и держат марокканскую прислугу… Конечно же, ей, Марианне, не оставалось ничего другого, как только сбежать… Первый побег — от подростковой тоски, в самый день шестнадцатилетия. Наделала глупостей, попала в колонию для плохих девчонок. Вернулась в лоно семьи… Что, унялась, наконец? Теперь, когда ты втоптала наше имя в грязь… Я по-прежнему предпочитала улицу. Но нашла другой способ сбежать. Сначала химерические трипы с помощью порошка. И наконец настоящий, окончательный побег. Вместе с Тома. Захватив предварительно часть семейных сбережений.
Мое наследство, в конце концов! Догадалась забрать в последнюю минуту. Простое ребячество. Может, после этого они уволили домработницу! Нужно туже затянуть пояса! При этой мысли Марианна развеселилась, улыбнулась, даже расхохоталась. Тома убавил звук, любит, когда она смеется.
— Ты чего хохочешь, малыш?
— Вспомнила о моих стариках. Как мы их обнесли, когда уходили из дома! Увидеть бы их рожи, когда они обнаружили, что денежки тю-тю!
Нет, это ни к чему. Лучше никогда их не видеть.
Папашка все не дает ей покоя… Ну, вставит себе челюсть, новую, красивую… У него наверняка страховка. Если ты держишь в доме вазы Галле, то, уж конечно, весь застрахован… С тех пор как Марианна покинула золотое гнездышко, копы наверняка идут по следу. Но не будут носом землю рыть, чтобы ее найти. Дела у них другого нет, кроме как гоняться за несовершеннолетней, которая удрала с мелкой шпаной, прихватив кое-что на память… Нужно снижать показатели преступности, повышать раскрываемость. Показать себя и получить мзду. Точь-в-точь как шлюхи, ни дать ни взять. Политики на них рассчитывают, чтобы их выбрали в очередной раз, не надо об этом забывать! Так что мусора сидят себе смирно за своими радарами или держат под контролем инородцев в городах и весях ради спокойствия добропорядочных граждан. Именно держат под контролем тех, кто не так опасен, ведь есть такие, к кому лучше не подходить слишком близко… И потом, Тома ее защищает. Вот уже полгода, как они скитаются вместе. Ему тоже не повезло. Но теперь они вдвоем. Они — сила. Перестав смеяться, Марианна опирается о его плечо. Машина мчится по мокрому асфальту, пронзая густую ночную тьму. Марианна не боится скорости, она вообще ничего не боится. Они порядочно нюхнули перед заходом к папашке-мамашке, а теперь, словно ловчие птицы, парят над городом по воле ветров. Они еще не пресытились, и ночь принадлежит им. Вот только добраться до логова, а потом… Потом, наверное, она даст ему то, чего он так долго ждет, хотя и не требует, не настаивает. Сегодня она чувствует, что готова. Наверное, потому, что завтра ей исполнится семнадцать.