».
Максу вспомнилась улыбающаяся круглая физиономия Левина, множество морщинок, сбегавшихся вокруг прищуренных глаз, легкая картавость и речь скороговоркой. Почему же так? Почему столько смертей за такое короткое время? Информатор Чарльз, продавший ему архив Маршалла в Вашингтоне, Рене Дюшан, который так помог им с Джией в Париже, скупщик краденых картин Люка Лавальери в Риме. А теперь — один из основных источников информации Семен Левин.
Хорошо, что остались все аудиозаписи разговоров с Семеном и его документы. Хотя… Хотя, размышлял Малин, его вполне мог устранить Серджио, чтобы я смог безопасно все изложить в книге. Возможно, старик опасался, что Левина начнут искать — и, найдя, заставят рассказать те тайны, которые не открыли мне ни сам Семен, ни впоследствии Серджио. Но тогда на очереди и китаец Линг Ван, и итальянец дон Доменико Радоре?
Он встал и, расхаживая по комнате, набрал телефонный номер Алекса. После первого же гудка трубку сняли:
— Здравствуйте, Макс, — голос собеседника, казалось, звучал совсем рядом. — Чем обязан? Что-то случилось?
— Послушайте, я прочитал сейчас новость о смерти Семена Левина. Зачем? Неужели ради того, чтобы я мог спокойно писать книгу, вы зачищаете источники, оставляя только аудиозаписи и документы? Вы боитесь того, что этих людей потом найдут…
— Прекратите истерику, Малин. Я так и знал… Слава Богу, что линия шифрованная. Слушайте внимательно…
— Да, простите за эмоции, — собравшись, ответил Макс, — но это уже перебор… Хорошо, я слушаю вас.
— Никто из наших людей не получал команды ликвидировать Левина. Но давайте по-честному: мы просто раскрыли его возможное местонахождение тем, кто его очень разыскивал. Оказали любезность, так сказать. Поймите, Семен знал очень многое, а вам он рассказал далеко не все. И если бы после выхода вашей книги его бы нашли, пытали, а вы догадываетесь, как умеют это делать спецслужбы, то Левин наверняка бы заговорил. А вот этого нам совсем не надо.
— И что теперь? Теперь умрут и Линг Ван, и Доменико Радоре?
— Ах, да, простите. Вы, оказывается, не в курсе. Старик Ван умер от инсульта через два дня после вашей встречи с ним, а дон Доменико погиб на прошлой неделе в автокатастрофе. Так что в своей книге можете смело рассказывать о беседах с этими людьми, называть имена и места ваших встреч, не опасаясь создать им проблемы. У вас ведь каждый разговор записан и все задокументировано. Правильно?
— Правильно, Алекс, — тихо согласился Малин. — Только вот совсем не правильно то, что вы делаете. Гибель этих людей ложится на мою совесть, ведь это я их нашел. Они мне давали информацию — и получается, что я же их и приговорил к смерти.