— Ей часа через два станет очень плохо. Ну и дальше — сам знаешь, что бывает.
— А ты ведь не хочешь повторить судьбу журналистки? — в голосе мужчины вдруг зазвучали глубокие металлические нотки. — Правда же?
— Поль! Поль… — осеклась его собеседниица, чей темный и тяжелый страх мгновенно наполнил даже глухую тишину телефонной трубки. — Я… Я… Нет. Ты же знаешь…
— Ладно, Камилла. Шучу. Учитывая, что твои знания не подкреплены никакими доказательствами, я тебя отпускаю. Закроешь все вопросы, деньги, которые я тебе обещал, снимешь со своего счета. Они уже там. И забудь про все, что ты знала.
— Да, Поль… Конечно. Спасибо.
— И знаешь, ты мне всегда нравилась своим нестандартным подходом к решению вопросов и умением получать информацию любым способом. Но время пришло — определенный багаж твоей информированности может со временем перерасти в опасность для меня и всего дела. И поэтому ты должна исчезнуть из страны и сделать так, чтобы я тебя больше никогда не видел и даже не знал о твоем существовании. Ты согласна?
— Да. Да… Спасибо, Поль.
— Что ты сейчас сделаешь?
— Я закрою все финансовые вопросы, сдам номер в отеле, сяду в машину и уеду в…
Морель тихо положил трубку и, оглядевшись по сторонам, пошел вдоль Виа делла Транспонтина. Прочь от толп говорливых итальянцев и не менее шумных туристов, громко обсуждавших трагическое покушение на папу Иоанна Павла.
А через час у роскошного отеля «Вестин Эксельсиор», что на Виа Венето, грянул взрыв, которым разнесло в клочья красный «Порше», отъезжавший от главного входа. И, как потом уже удалось выяснить журналистам, в машине полицейские обнаружили сильно обожженное тело женщины средних лет, которая последние несколько дней проживала в отеле под именем Камилла Сартори.
Прогулявшись по Риму и к восьми часам вечера выйдя на шумную залитую уходящим солнцем Пьяцца Адриана, Морель направился к каменному мосту, в широкой тени которого прятались от палящих лучей несколько небольших авто.
Уже издали он заметил невзрачный темно-синий «Фиат Пунто», запаркованный чуть в стороне от остальных машин. Открыв дверцу, Поль устроился рядом с водителем и только потом взглянул на сидящего за рулем.
Плотному лысеющему Марио Грассо было сорок пять лет, из которых пятнадцать он работал наемным убийцей. Но пять лет назад отошел от непосредственного исполнения заказов, создав свой собственный синдикат. Это была необычная организация, о методах работы которой не знали даже сами киллеры: дело в том, что большинство убийц, нанимаемых при посредничестве Марио Грассо, являлись одноразовыми. То есть после выполнения заданий они уничтожались другими, более квалифицированными чистильщиками, которые в иерархии Грассо уже имели право на жизнь. А имели они это право только потому, что никогда не знали, когда и кого убивали их будущие жертвы. То есть цепочка окончательно разрывалась, и Марио Грассо был ценен именно этим непростым мастерством прерывания.