Макгрей схватил его за воротник и отпихнул в сторону, оттеснив им, как тараном, его коллег. Мы одновременно влезли в коляску.
— Пятница, тринадцатое! — с негодованием проворчал Макгрей, пока экипаж набирал скорость.
— А что? Ты тоже думаешь, что это бред?
— Конечно, это чертов бред! Катерина выбрала этот день из-за фазы Луны.
На это я ответил лишь вздохом, а возничий повез нас на юг.
Когда мы доехали до Морнингсайда, дождь припустил еще сильнее.
Дом Гренвилей стоял в конце Колинтон-роуд, сразу за ее пересечением с Напьер-роуд. То была самая окраина Эдинбурга — место, где разбогатевшие выскочки ныне воздвигали для себя особняки.
Дом окружали обширные владения, а границы их были размечены высокими платанами, все еще в густой листве, так что с дороги поместье совсем не просматривалось. Спрашивать у соседей, не видели ли они чего-нибудь, не было смысла.
Кеб заехал в ворота и повез нас мимо заросших лужаек. И тут издалека до нас донесся звук, тонкий и протяжный, раздававшийся с равномерными промежутками. Только когда кеб остановился возле дома, мы поняли, что это выл изможденный пес.
Бедное животное, промокшее до костей — огромный черный мастиф, — сидело возле главного входа и испускало душераздирающие стенания в адрес неба.
Я вышел из кеба, ступив прямо в коричневую лужу, и раскрыл зонт.
— Довольно… претенциозно, — заключил я, брезгливо оглядев внушительный фасад дома. На нем присутствовало сразу несколько несочетаемых элементов, которые смотрелись бы дико даже на Букингемском дворце: башенка, слишком толстые для своих портиков греческие колонны и два льва-переростка, охранявшие ступеньки парадного крыльца. Дешевый песчаник, из которого они были высечены, непогода размыла бы спустя каких-то пару лет.
Одной рукой Макгрей погладил пса по голове, а другой почесал ему за ухом. Животное перестало выть и теперь тихонько поскуливало.
— Что же случилось с твоим хозяином, а, дружочек? — ласково спросил Макгрей. Он осмотрел ошейник и нашел никелевый жетон. — Зовут тебя Маккензи. Хорошее имя. И ты принадлежал Питеру Уилбергу! Здесь есть его адрес, Фрей.
— Отлично. Сэкономим время на его поисках. Ключи у тебя?
Девятипалый еще раз погладил пса и, достав связку из нагрудного кармана, поднялся по каменным ступеням.
— Жди здесь, — махнул он одновременно и возничему, и псу, а затем отпер тяжелую дубовую дверь.
Петли заскрипели, и звук эхом разнесся в загробной тишине дома. Внутри было очень холодно, а неумело расположенные окна едва пропускали свет.
— Они точно здесь жили? — спросил я, потому что место производило впечатление давным-давно заброшенного.