Из герцогства стали поступать на ответственное хранение личные средства герцогини Лауры. Так как к фискалам для контроля и пригляда прислали кригскомиссара, те озлились от такого недоверия со стороны герцога Эдмунда и согласились со всеми нашими предложениями. Личная доля теперь идет с налоговых округов сразу к нам, минуя центральную герцогскую казну. Из этого следует, что кригскомиссар не сможет наложить на эти финансы лапу. Он даже толком понять не может, куда ушло сколько денег.
А вот не надо в день приезда грозить честным людям виселицей за растрату! Фискалы скинули на него и приехавших с ним людей бумажный дождь, то есть выдали все до единой бумаги за этот год, предложили разобраться самим и разбежались по разным округам.
Казначейские денег на содержание прибывших не дали, сказали, не забюджетировано. Тем есть-пить надо, да квартировать где-то хочется. Они было захотели получать довольствие из полковой казны, их и там прокатили. Кстати, правильно. Какое отношение финансисты к полку имеют? Только давать должны, а никак не получать. Кригскомиссар как ни стращает, но пока сделать ничего не может. А фискалы на него герцогине рапорты пишут, жалуются, что и сам не работает, и им не дают. Ему всю отчетность до бумажки выдали, а он только ругается и денег на личные нужды требует. А с каких давать, не говорит! У нас в бюджете расходов на посторонних не предусмотрено, можем из предназначенных его светлости отдать, но на то команда нужна.
В местные бюджеты переводят деньги от окружных сборов, личную долю герцогини тоже, а вот доля самого герцога как-то подвисла.
С нашим хранилищем дело другое. Мы принимаем деньги в запечатанных мешочках, чтобы не снимать пломбы и печати, не пересчитывая, а по весу. Понимаете? По весу! Когда с нас деньги будут просить, можем подумать – монетой возвращать или металлом. Словом, неизвестно, как будет в следующий раз, но в этот год доля ее светлости собрана, отчет по закладке на хранение подготовлен. И фискалы дали чуть не вполовину больше ожидаемого. Пусть нашей герцогинюшке будет, чем ее мужу лишнее отдавать. При этом гроссбух хранилища в полном порядке, да только читать его мы не всякому разрешим.
Нормально? Я в свару кригскомиссара с местными финансистами и мытарями лезть не хочу и не буду. Сам поругался, сам пусть разбирается. Людям надо верить, у нас они честные, себе больше положенного не своруют.
Кстати, оказывается, на меня смотрят как на защитника прав людей, ведь я отстоял мясо в солдатском котелке и шитье на мундирах. Снетки хороши иногда с пивом, хотя острые колбаски да с кислой капусткой всяко лучше. Но каждый день в похлебке вместо мяса… такое только в кошмаре может привидеться. А как иметь вид с оловянным галуном на мундире вместо серебряного? С медяшкой вместо золота? Они же темнеют через месяц! А «золотой» галун еще и прозеленью покрывается! Его светлость, может, и хороший полководец, но нашим солдатикам такой не люб, пускай своими голодранцами командует.