Она все говорила, а мою улыбку словно вырезали скальпелем. Ни в коем случае не переставать улыбаться. Она не должна была увидеть мои истинные чувства. В глубине души я провалилась в бездну отчаяния. На той свадьбе у них порвался презерватив, объясняла она. Конечно, она выпила экстренную таблетку, но это не помогло. В школе все приняли новость без проблем, они с Найджелом уже «практически живут вместе», хоть у нее и остался месяц залога по ее квартире.
Теперь все встало на свои места. Вот почему мы все время встречались за чашкой кофе, а не бокалом вина. Вот почему она пополнела, а грудная клетка слегка раздалась. Вот почему ее кожа так сияет. Как я могла пропустить все эти подсказки?
– Какой срок ставят? – выдавила я. Я уже знала, какие вопросы надо задавать, когда твои друзья оказываются по ту сторону. Мне не впервой, я уже знаю этот жаргон.
– Декабрь, – смущенно сказала она. Смущенно – потому что простой подсчет означал одно: прошло уже три месяца. Три месяца. Три месяца, и она молчала.
– Прости, что не сказала раньше. – Мои мысли было легко прочитать. Взяв булочку, Ди обмакнула ее в пиалу с маслом. Масло стекало с нее, и я как завороженная смотрела за тем, как Ди ест булочку, – ведь это беременная Ди ест булочку.
Беременная Ди.
Ди беременна.
Она проглотила кусок и слегка покраснела. Между нами разверзлась пропасть. С каждым днем она будет становиться все шире, потому что Ди перешла на другую сторону. Мы будем видеться и болтать, делая вид, будто между нам нет никакой стены, но это не так. На ее возведение ушло всего несколько минут. Прибежали рабочие и в спешке начали ее строить, пока на кухне кружком раскладывали булочки на тарелке.
– Тор, – сказала она. – Скажу честно, я ужасно боялась тебе признаться.
– Что? Почему? – Открытый рот, честные глаза.
Она откашлялась.
– Как бы сказать… самое ценное в нашей дружбе – это искренность. Я знаю, как ты к этому относишься и что у вас с Томом сейчас не все клеится…
Я почувствовала боль, как от ожога сигаретой. Как она смеет! Как она смеет говорить о Томе, когда в ее животе растет общественно одобряемое представление о счастье. Как она смеет наносить мне такой удар сейчас.
– У нас с Томом все хорошо, – до меня донесся мой собственный голос. – Сейчас у нас прекрасный период. Мы все обсудили после того случая со стриптиз-клубом, и все сразу наладилось.
Моя ложь добавила дополнительные кирпичи к стене.
– Ой, ну это здорово! Вдруг ты тоже скоро забеременеешь, и мы будем обе ходить с животом.
Ее ложь – и стена вырастает еще на пару сантиметров.