Тут изображение на миг дернулось, и я увидела некое существо, совершенно не похожее на человека. Окно тут же схлопнулось, оставляя сильный запах прелой листвы, а я испуганно забралась в постель, накрылась с головой одеялом и незаметно уснула.
За завтраком Темный лорд сообщил, что мы едем на бал в королевский дворец.
— Задерживаться не будем. Скажите Зиссе, чтобы собрала Ваши вещи на три дня, миледи.
Я молча склонила голову. Когда супруг называл меня «миледи», возражать ему не хотелось.
Услышав, что мы собираемся в королевство людей, моя горничная пришла в страшное возбуждение. Мне казалось, что достаточно будет взять несколько платьев из моего приданого, белье и украшения, подаренные супругом к свадьбе, но гоблинша решительно потянула меня в глубину замка:
— Ваше первое появление в статусе Темной леди должны запомнить все! — патетически восклицала она, утаскивая меня куда-то в глубину лестниц и переходов.
Мне казалось, я обошла весь замок, но у этого хитреца было припасено немало сюрпризов. Сначала меня приводили в комнату, полную паутинного шелка, провели между свисающими сверкающими полотнищами в дальний угол, приоткрыли дверку и пригласили в совершенно невероятное помещение, полное света, но с таинственными темными углами.
— Госпожа Паулина, — Зисса присела в безупречном книксене, — Темной леди предстоит бал в королевстве людей.
— Надеюсь, бал в честь нашей леди? — проскрипел из угла недовольный голос.
— Целая череда балов и все в честь бракосочетания нашего господина, — так же смирно ответила горничная.
— Иду, — скрипучий голос стих, зато раздался топот ног, и в солнечный круг ступила… женщина.
Четыре ноги. Четыре руки с когтистыми пальчиками. Черные волосы, уложенные в странную прическу и огромные прозрачные глаза, похожие на капли воды.
— Миледи, позвольте Вам представить госпожу Паулину, паучью королеву. Лучшую ткачиху и портниху Темных земель.
Паулина рассматривала меня, а я изучала ее платье. С виду совершенно простое — матовый шелк, несколько небрежно нашитых хрустальных капель, широкие рукава и драгоценный пояс, подчеркивающий крой.
— Если то, что на Вас — Ваша работа, восторженно произнесла я, то полагаю, Вы — лучшая ткачиха и портниха в мире!
Глаза Паулины одобрительно сверкнули, а я припомнила разговоры с мамой, дополнила:
— Я никогда не видела такой удивительной ткани. Плотной и гладкой, прекрасной самой по себе. И никогда не видела столь лаконичного кроя, не умаляющего достоинств этой безупречной материи.
Две ладошки госпожи Паулины зааплодировали, а две другие прижались к сердцу: