Настя не уловила подтекста и степенно объяснила, что да, если самка подпускает своего самца в этот период, то скорее всего она забеременеет, но есть препараты, отбивающие запах, есть обычные противозачаточные, которые прекрасно действуют на организм оборотниц и есть в конце концов самое лучшее средство от беременности — ни с кем не спать.
Аленка покраснела, но не от смущения, а от гнева. Стала бы эта холеная дама читать ей нравоучения, если бы знала, что сын уже разговаривает с молоденькой девочкой о щенках? Однако девушка промолчала. Тяжелая гормональная перестройка организма не добавила ей счастья и любви к окружающим ее оборотням, а туманные перспективы стать в этом большом доме кем-то большим, чем «деревенщина» и «приживалка», ее не вдохновляли совсем.
Так что последние несколько дней, когда организм позволял просто лежать, глядя в потолок, Аленка продумывала план побега.
В тот день, когда навороченные трусики не понадобились, а душ перестал быть пыткой, она окончательно убедилась, что из клана надо уносить ноги. Пока Аленка была в душе, пришла мать Андрея и принесла целую стопку пакетов, коробок и плечиков с одеждой:
— Держи, Андрей просил тебе помочь, — сказала она, вываливая все на только что застеленную кровать.
Девушка бочком подошла к сверкающей и хрустящей кучке, обозрела ее и подняла на женщину усталые, окруженные тенями глаза:
— Что это? — уточнила она сдержанным тоном.
— Одежда, — удивилась в ответ Анастасия. — Размер твой я примерно знаю, а обувь просто померила.
— Спасибо за заботу, — выдавила девушка, не спеша зарываться в сверкающие подарки.
Валькирия пожала великолепными плечами и вышла, думая, что девушка просто стесняется мерить при ней белье. Аленка проводила ее взглядом, потом открыла полупустой шкаф и аккуратно убрала туда все, даже не открыв пакетов. Прежде так бесцеремонно с ней обращалась только мать, покупая какие-то непонятные дочери одежды и удивляясь, отчего ей не нравится. Но матери Аленка прощала многое, ведь она действительно хотела порадовать дочь, а не просто облагородить новый объект, угодивший в зону ответственности.
Теперь, имея слух и нюх настоящей волчицы, она узнала много интересного о себе и об обитателях дома. Самым таинственным по-прежнему был ее потенциальный жених. Он упорно сидел в своей комнате, стучал клавишами ноутбука и иногда стонал, ритмично поскрипывая стулом.
Светлана своего мнения о незваной гостье не переменила, но весть о полном обращении Аленки ее расстроила. Вожак относился к появлению новой самки одобрительно, в словах был сдержан. Дед и бабушка вообще говорили редко, словно им хватало взаимного присутствия рядом. А прадед и кицуне регулярно спорили на незнакомом Аленке языке.