В одном конце стола толпились совсем молоденькие девушки, разодетые в яркие платья, их длинные распущенные волосы перебирал теплый ветер. Будущие невесты смеялись, гортанно переговаривались, звенели бусами и монистами, привлекая внимание мужчин, вызывая одобрительные прищелкивания пожилых женщин, присматривающих за ними.
С другого конца стола кучковались парни. Одетые кто во что горазд — от дешевых спортивных костюмов до белых джинсов и костюмов с галстуками, они в свою очередь смеялись, переговаривались, сплевывали и поглядывали на стайку девчонок.
Вдруг все зашумели, начали хлопать в ладоши, топать, где-то заиграла музыка и кое-кто даже пошел в пляс. Оказалось, уже привели невесту. Аленка даже отшатнулась немного, не узнав Бальку. В пышном белом платье, с длинной фатой в черных кудрях юная цыганочка напоминала куклу — бледную, с расширенными черными зрачками и жутким запахом отравленного тела.
Невесту окружили девушки, проводили к приподнятому стулу в торце стола и усадили. Вскоре снова раздался шум, начали петь, танцевать и стрелять в воздух, это двигалась делегация во главе с женихом. Аленка выглянула из-под стола, куда забралась для безопасного наблюдения. Тощий болезненный мальчик с болячкой на губе был упакован в дорогой мешковатый костюм, в котором его узкие плечи болтались как ложка в банке. Рядом с женихом шел невысокий и узкоплечий цыган с золотыми зубами, с прилипшей к губе сигаретой. От его самодовольной физиономии Аленку едва не затошнило.
В этот момент у шлагбаума раздались крики, звуки сирен, и большая часть гостей побежала туда, смотреть, что случилось. Под блеск маячков на территорию поселка влетела пожарная машина, за ней два экипажа полиции, а за ними и «скорая помощь»!
Суматоха, крики, брань, вода из брандспойта, превращающая дорогу в грязь, под шумок Аленка сдернула невесту под стол, отросшими от злости когтями ободрала с нее заметное белое платье, закутала в платки и повела-потащила в сторону какого-то дома. Гунари зорко следил за перебранкой и едва действо начинало затихать — подливал масла в огонь то кидаясь лепешкой в пожарного, то роняя в лужу первую скандалистку табора.
Баваль едва шагала, глядя перед собой стеклянными глазами, Аленка остро чувствовала спиной чужие взгляды, но невесту пока никто не опознал, и девушкам удалось добраться до лаза в заборе, окружающем поселок.
Дальше было совсем тяжело. Пригнуться, чтобы бежать в бурьяне, цыганочка не могла — ее шатало, тошнило, она не могла говорить, а сзади уже раздавались подозрительные выкрики. Плюнув на конспирацию, Аленка обернулась и закинула Баваль себе на спину, так, как волки таскают добычу. Безвольное тело подруги вполне заменило крупного ягненка.