Я уже успела устать, когда в студию приехала мадам Беттарид. Внезапно по-деловому скаредная на улыбки, она кивнула мне, будто с балкона Эйфелевой башни, и всё началось по новой: улыбки, позы, взгляды. Казалось, что у меня резиновое лицо… Моя новая начальница смотрела только в мониторы, переговаривалась с Макаровым и мсье Фёдором, который глядя на неё, становился похожим на потного, обрюзгшего Дон-Жуана.
«C'est bon. Parfait. Super!» — говорили они, и моего французского хватало понять, что дела идут весьма неплохо.
Я старалась, я же по натуре отличница… Вспомнился совет, прочитанный в инстаграме: «Фотографируясь, думайте о чём-то, а лучше о ком-то, чтобы взгляд был не пустой!» Я думала о Финне и оборачивалась на любого, вошедшего в современную студию. Местами она походила на завод по производству кино, местами — на модный лофт с кирпичной кладкой и высоченными окнами, затянутыми плотными римскими шторами. Я скользила затаённо взглядом по постерам поп-звезд, иногда вспоминая о том, что не люблю попсу.
⁂
Наконец, пробы закончились и, получив добро от профессионалов, я добралась до гостиницы. Поднялась по винтовой лестнице, цепляясь от усталости за перила и мечтая не полететь обратно, как пьяный гасконец. Поднесла ключ к двери в надежде расслабиться и сбросить чёртовы каблуки. Раздался звонок.
— Привет! — услышала я бархатный голос, от которого у меня приятной волной пробежали мурашки по спине.
— Привет! — произнесла я легко и независимо, будто только что не умирала от усталости.
— Решил послушать тебя снова. Зачем ждать до утра?
— Послушал? — улыбнулась я.
— Недостаточно. Прогуляемся?
— Лувр уже закрыт.
— К чёрту его. Я провёл достаточно времени сегодня в Египетском зале, чтобы не заглядывать туда ещё пару жизней.
— Смешно. То есть ты точно приходил?
— Если бы пришла, ты бы знала об этом.
— Утро — понятие растяжимое, — рассмеялась я, слыша странное журчание.
Казалось, рядом струится водопад.
— Поэтому к чертям утро! Я хочу видеть тебя сейчас! — Финн помолчал немного и добавил: — К тому же у меня есть что-то для тебя.
Его нетерпение ласкало моё женское самолюбие, и хотелось, чтобы он обнял меня здесь и сейчас, но, почувствовав странное, я взглянула себе под ноги и взвизгнула: я стояла в луже воды!
— Что случилось? — спросил Финн.
— Не знаю… Сейчас…
Я открыла дверь. На меня хлынула вода. К порожку подплыл розовый носок, оставленный у кровати на полу. Вода продолжала течь из крана над допотопной раковиной, переливаясь через край на пол. Подобно бегемоту в иле, мой чемодан с вещами грузно квасился на размокшем ковре. А мои туфли…