— И прекрасно. Остальные слишком преданны.
— Я не буду шпионить!
— Напомню альтернативу: тюрьма перед экстрадицией, грязь, вонь, болезни с Ближнего востока, — Лембит говорил с прищуром и убийственным спокойствием, словно в нём вообще не было никаких чувств. — Плюс запрет на въезд в страны Европы. В лучшем случае, лет на пять.
В мой желудок провалился ещё один морозный ком — вот и попутешествовала, вкусила новой жизни!
Лембит протянул мне визитку и так же ровно добавил:
— Мне нужно знать всё, что касается Египта: кто, что, как и когда.
— Не думаю, что кто-то будет мне представляться, — пробурчала я.
— Есть камера в телефоне. Диктофон там же. С остальным я сам разберусь. К вам скоро привыкнут. Приложите усилия. — Лембит посмотрел на меня с оценивающим прищуром: — Красивой девушке это просто. Достаточно больше улыбаться и хотеть, чтобы её любили. Вы же умеете улыбаться?
Я вскинула на него глаза, вспыхнув от догадки:
— Это вы устроили потоп в гостинице?
— Потоп? — впервые в лице прибалта мелькнула эмоция — намёк на удивление.
— Наводнение. Форс-мажор. Раковину забили ватой, — напомнила я, решив что Лембит не понял русское слово.
— Нет.
И не поймёшь, лжёт или говорит правду. Чёртова машина, а не человек!
Лембит взял свою же визитку с поверхности стола и что-то на ней написал:
— Зайдёте по ссылке, посмотрите на каталог украденных ценностей. Присмотритесь и сравните, что есть в доме Беттарид. Будет хорошо, если сфотографируете с разных сторон. Это мировое достояние.
— Я не дала согласия.
— Вы производите впечатление умной. Значит, дадите. Телефон, — кивнул Лембит в сторону моей сумки, и только тут я сообразила, что это не муха зудит где-то рядом, а мой Алкатель распирает вибрацией в кармашке сумки.
«Финн» — было написано на экране, я закрыла его ладонью — даже взгляд мятого интерполовца не должен касаться моих чувств.
— Жду звонка. Или любой вид связи, — сказал Лембит и встал. — A bientôt[9]!
Он направился к выходу из кафе, не дожидаясь ответа. Телефон замолчал, а в моей голове продолжало дребезжать.
Да, прежде чем открывать с пинка дверь в новую жизнь, стоит посоветоваться с юристом, выучить законы, матчасть, язык и поумнеть. Иначе яркой, красивой жизнью можно и захлебнуться.
⁂
Пожилые французы за угловым столиком пожирали меня глазами. В распахнутой на улицу двери мне мерещился силуэт Лембита, хотя его там точно не было. А Финн продолжал названивать. Паника в моей голове смешалась с пеной услышанных слов, и все эти «проституция», «разрядка для съёмок», «экстрадиция», «тюрьма» превратились в гнев быстрее, чем я провела по экрану пальцем.