Они приближались к стене, не спуская глаз с огненного чудовища. А оно все двигалось и двигалось… Вот оно уже около них… Сопровождающий его шум становится все громче, все отчетливее, как будто в нем слились тысячи однородных звуков.
Рауль и Перс чувствуют, как у них от страха волосы становятся дыбом. Они теперь понимают, откуда происходит этот шум. Прямо на них катятся какие-то странные темные волны, напоминающие собой мелкую зыбь морского прибоя… Вот он уже близко… у самых ног… вот поползли по ногам… Крик ужаса, отвращения и боли пронесся над подземельем. Позабыв о необходимости держать руки на уровне глаз, как Рауль, так и Перс стараются оттолкнуть от себя что-то блестящее, цепкое, как живое существо, чьи-то когти, зубы…
Еще минута и они, как и брандмейстер Цапэн, лишились бы чувств, как вдруг огненная голова оборачивается в их сторону и говорит:
— Не двигайтесь! Стойте на месте! Я крысолов… Они все за мной сейчас уйдут…
При этих словах огненная голова внезапно исчезает, между тем как яркий красноватый свет загорается в конце коридора. Загадка объясняется очень просто. Крысолов, боясь напугать их слишком ярким светом, повернул сначала потайной фонарь в свою сторону и осветил, таким образом, свое лицо, теперь же, чтобы скорее увлечь за собой крыс, он осветил перед ними дорогу и все он с визгом, писком и царапаньем бросились догонять своего предводителя.
Перс и Рауль понемногу приходили в себя от пережитого ими ужаса.
— Я теперь припоминаю, что Эрик мне рассказывал про крысолова, — сказал Перс, — но не сказал, что он появляется в виде огненной головы… Странно, что мне до сих пор не приходилось его видеть. (Здесь Ваш покорный слуга должен добавить, что прежней директор Большой Оперы, месье Педро Гальяр, рассказал мне однажды, какое опустошение производили в подземельях Оперы крысы до тех пор, пока ему не удалось найти крысолова; благодаря особому аромату, который крысолов, кстати, изобрел сам, он, выводил всех грызунов из театрального подземелья и топил в ближайшем озере).
— А я уж так и думал, что это какое-нибудь новое изобретение Эрика, — вздохнул он, — оказывается, нет. Он вообще в эту сторону не заглядывает.
— Значит мы очень далеко от озера? — спросил Рауль. — Когда же мы, наконец, туда доберемся? Пойдем скорее, ради Бога! Пойдемте к озеру! Я буду там так громко звать Кристину, что она услышит… Услышит и «он». И если вы его действительно знаете, вы с ним поговорите!
— Дитя! — усмехнулся Перс. — Мы никогда не попадем в жилище Эрика со стороны озера.
— Почему?
— Потому что с этой стороны оно неприступно. Я уже это пробовал, но безуспешно. Озеро слишком хорошо защищено. Я даже подозреваю, не сделались ли некоторые, без вести пропавшие, машинисты и сторожа жертвой своего собственного любопытства, попробовав покататься по озеру. Это нечто ужасное! Если бы этот изверг меня во время не узнал, я бы тоже лежал теперь на дне… Послушайтесь моего совета: никогда не приближайтесь к озеру и главное, не слушайте пения сирены.