— Совершенно верно.
— И эта карета до сих пор стоит на театральной площади?
— Да, месье комиссар.
— Известно вам, что около нее стояли еще три кареты?
— Я на это не обратил вниманья…
— Это были кареты, мадмуазель Сорелли, Карлотты и вашего брата графа де Шаньи.
— Возможно.
— Прошу обратить внимание на то, что в данное время как ваша карета, как и две, принадлежащие Сорелли и Карлотт, стоят на том же месте, между тем как карета графа де Шаньи исчезла.
— Это не относится к делу, месье комиссар.
— Виноват! Насколько мне известно, граф был против вашей женитьбы на мадмуазель Даэ?
— Это дело семейное. Я прошу вас не касаться…
— Понимаю… Итак, он был против… в силу чего вы, чтобы оградить вашу невесту от каких-либо неприятностей со стороны вашего брата, решили ее похитить… А теперь позвольте вам сообщить, что ваш брат вас перехитрил. Это он увез Кристину Даэ!
— Боже мой! — простонал Рауль, хватаясь за сердце. — Возможно ли это? Вы в этом уверены?
— Сейчас же после исчезновения артистки, граф сел в карету и помчался по направлению к заставе.
— К заставе! — задыхаясь, повторил Рауль. — Но в какой? Куда?
— По дороге в Брюссель.
Громкий крик вырвался из груди молодого человека.
— Я их догоню! Клянусь вам!
И он с быстротой молнии вылетел из кабинета.
— И привозит мадмуазель Даэ сюда, — кричит ему вслед комиссар, и вдруг уже совсем другим тоном произносит — Хороша выдумка? А? Стоит «Ангела музыки»? — И видя, что оба директора смотрят на него с удивлением, он пояснил:
— Мне совсем неизвестно, похитил Кристину Даэ граф де Шаньи, или нет, но у меня мелькнуло это подозрение, и кто же доставит мне об этом самые верные сведения, как не Рауль де Шанье. Он это сделает лучше всякого агента.
Весь сложный механизм полицейского искусства заключается именно в том, чтобы уметь извлекать пользу из окружающих нас людей! Но господин полицейский комиссар не был бы так собой доволен, если бы узнал, что его добровольный агент отказаться от своего намерения сразу же как выбежал из кабинета. Несмотря на то, что коридор казался пустым, какая-то высокая тень тот час же преградила Раулю дорогу.
— Куда вы так спешите, месье де Шаньи? — спросила она.
Рауль с неудовольствием взглянул на говорившего и узнал барашковую шапку.
— Опять вы! — воскликнул он дрожащим голосом. — Вы, знающий все тайны Эрика и не позволяющий мне о нем говорить! Но кто же вы, наконец?
— Вы меня знаете… Я — «Перс»!.. — сказала тень.