Я все-таки отвернулась к окну. Не хочу с ним говорить. Не о чем. Я – шпионка и враг государства, как утверждает Феб. И мое наказание – атлант, сидящий напротив, а это похуже казни. Поберегу силы для серьезной схватки. Сейчас мы, как боксеры на ринге, примеряемся, куда лучше нанести удар. Сама битва еще впереди.
По сути, важно лишь одно – эйфория. Пока не попробовала ее, у меня есть шанс вырваться. Но как только подсяду, спасения не будет. Поэтому я, как могу, буду оттягивать момент.
20. Он
Арею пришлась по вкусу их перебранка. Девчонка за эти годы не растеряла бойкости. Не плакала, а злилась, даря ему чудесную гамму ярких эмоций. С таким характером она долго не деградирует от эйфории. Это плюс. Его никогда не привлекали услужливые куклы.
Вот только он не до конца понимал ее мотивы. Женщины обычно реагировали на него иначе. Чуть ли не сами ноги раздвигали и умоляли их взять. А тут вдруг бешеное сопротивление. Но люди вообще крайне нестабильные существа. Слишком много эмоций и мало разума.
А еще с ней все было в диковинку. Одна идея замаскироваться чего стоит. Надо же, додумалась! Знала, что вызовет интерес. Другие только и делают, что ищут контакта с теламонами, а она избегает. Очень любопытно. От нахлынувшего азарта покалывало кончики пальцев.
Девчонка держала его в тонусе, но вместе с тем он терял бдительность, слишком сосредотачиваясь на ней самой. Даже не заметил, как признался, что скучал. Пусть не в открытую, но и дураку понятно, что означают слова: «как я мог тебя забыть?».
Неужели действительно скучал? Арей прислушался к себе. Да нет, вздор. В нем говорит ущемленная гордость. Восемнадцатилетняя вертихвостка обставила его, вот самолюбие и бьется в истерике, требуя отыграться на стерве. И он это обязательно сделает. Очень скоро. А пока можно расслабиться на время полета и позволить себе полюбоваться новой игрушкой.
Она переоделась, платье шло ей гораздо больше, чем отвратительная форма горничной. Села, руки скрестила. Страшно ей, даже противно. Вспомнилось, как морщила носик, когда он схватил ее за подбородок. И сейчас, едва он к ней потянулся, в ответ окатило неприязнью. Аж в груди стало больно, словно она ударила его кулаком прямо в солнечное сплетение.
Арею не понравилось это ощущение. Можно подумать, его прикосновения – наказание, которое она вынуждена терпеть. Но что-то мешало переступить через ее эмоции и просто сделать что хочется. Он злился на самого себя, но ничего не мог изменить.
А ведь она предпочла ему унитазы! Драила их изо дня в день и, похоже, была довольна. Он мог дать ей все, но она отказалась. Что у нее в голове? Не факт, что мозги.