— Я понимаю, что для тебя это большой шок, — сказал Тэд. — Я не мог предупредить о своем плане, потому что было бы ужасно внушить тебе надежду, а потом выяснить, что крайне важная восстановительная жидкость отсутствует или сохраняющее ее стазисное поле отключилось. Я бы хотел дать тебе время обдумать решение, но у нас его нет. Если мы хотим заняться твоей рукой здесь, то должны начать работу сейчас, поскольку процесс излечения продлится пару дней.
Верю ли я, что неизвестный иномирский доктор даст Тэду правильные инструкции? Верю ли, что Тэд их правильно выполнит?
— Мы могли бы взять все в Дом парламента и попытаться вылечить твою руку там, — продолжал Тэд. — Но сложно будет объяснить ситуацию твоему отцу, и Изверг может как-нибудь сорвать процесс.
Я представила попытку Тэда объясниться с моим отцом. Неизвестно, сбросит ли его Доннел с крыши или просто снова уйдет и напьется, но нет абсолютно никаких сомнений, что Изверг осложнит положение. Если я не соглашусь на его требования в ту же секунду, как вернусь в Дом парламента, он начнет атаку на нас с Доннелом.
Должно быть, боль в руке мешала мне мыслить ясно, поскольку лишь сейчас я поняла очевидное. Изверг начнет свою атаку с иска общему правосудию, мол, я скрывала повреждение руки. Если есть хоть какой-то шанс, что Тэд вылечит мою рану прежде, надо им воспользоваться.
— Давай сделаем это, — сказала я.
Тэд достал из ближайшего стазисного шкафа пакет со зловеще красной жидкостью, перешел к другому и взял две пробирки.
— Местный анастетик и стимулятор анабиоза, — пробормотал он. — Теперь мне нужно…
Я увидела, как он взял пару шприцев, один маленький, другой пугающе крупный. Живя малышкой в Лондоне, я наблюдала, как кому-то делали укол. Тот человек громко кричал, но он много кричал и раньше.
Тэд подошел к ряду шкафов с ужасными медицинскими инструментами. Я ощутила облегчение, когда он прошел мимо них и достал ватные тампоны и бутылку с антисептическим лосьоном.
— Давай вернемся в кабинет, — предложил иномирец. — Он такой же отвратительный, как и все это место, и мы не сможем довести его до больничных стандартов, но там нет опасности инфекции, если мы сумеем избежать процедуры на открытой ране.
Я не знала, что такое «процедура на открытой ране», но этого явно стоило избегать. Мне лишь раз давали драгоценное старое лекарство, когда я только попала в Нью-Йорк. Тогда Доннел просто наложил мазь на мои обожженные руки. Меня поразило, как мгновенно исчезла боль, а кожа полностью излечилась за двадцать четыре часа, но лечение руки, похоже, гораздо сложнее.