Подумав это, я рассмеялся вслух. Наверное, со стороны смотрелось жутко. Но некому было видеть меня. Я был один в машине. Так и кружил по городу до утра, прожигая бензин попусту и пытаясь понять, что все-таки происходит.
Какого хера я думаю про всю эту муть и почему на душе так паршиво, как будто я делаю что-то не так?
Домой я приехал только под утро. Хотел задержаться еще на пару часов, чтобы не сталкиваться с Шерон, а потом разозлился на себя. Я что, теперь не могу прийти домой, только потому что там она?
Когда я вернулся, она уже допивала кофе перед тем, как уйти в универ. Стоило мне ее увидеть, как все сомнения минувшей ночи отошли куда-то далеко. Внутри сразу стало тепло.
Я вспомнил, что это чувство было для меня тесно связано с ней.
С ней спокойно, с ней уютно, с ней тепло. И это точно не может таить в себе никакой опасности. Она не сделает меня слабой. Рядом с ней мне наоборот хотелось быть лучше, сильнее.
– Привет, Шерон!
Я просто был рад ее видеть. А потому не удержался и коснулся губами ее макушки, а она неожиданно сбросила мои руки со своих плеч, холодно пожелала мне хорошего дня и сбежала, прежде чем я успел ей хоть что-то сказать.
Дверь хлопнула.
Какого хера?!
Я опустился на стул, допил кофе из ее чашки, и наконец задал себе вопрос, который, наверное, должен был задать давно. А что, блядь, между нами происходит?!
И главное – Шерон. Как считает она, что происходит между нами?
Потому что этот ее молчаливый бунт означал только одно: она крайне недовольна тем, что сегодня я не ночевал дома. Как будто имела право на это недовольство.
Какого, собственно, хера?!
Впрочем, тогда я не стал на этом заморачиваться. Единственное, чего мне хотелось после бессонной ночи – вытянуться на постели.
Я проспал почти целый день. А когда проснулся и посмотрел на часы, оказалось, что Шерон вот-вот вернётся. Представил себе её поджатые губы, полный укора взгляд огромных глаз и невольно поморщился. Блядь, мне только этого не хватало.
Объяснять, что этой ночью я занимался чем угодно, только не трахался. Может быть, даже просить извинения, что был груб и не поставил ее в известность?
Нахер все. Я не отчитывался даже отцу, а тем более какой-то девчонке. Одна мысль о том, чтобы это сделать, вызывала протест.
Я ничего и никому не должен. Тем более ей. Это она должна принимать мои условия, а не я идти на поводу у ее. Но я знал, что она будет обижаться, и меня это злило.
Злило, блядь, а внутри что-то царапало холодными лапами. Лори права: я позволил Шерон подобраться к себе гораздо ближе, чем мне этого хотелось.