Сотрудник местного управления ФСБ по имени Темир встречал нас с Суходольским у здания Барнаульского аэропорта на черной «Волге» с синим проблесковым маячком. Это был коренастый, невысокого роста, крепко сбитый приветливый молодой человек лет двадцати пяти. В уголках его чуть раскосых глаз метались озорные искорки, а с лица не сходила доброжелательная улыбка. Крепко пожав нам руки, Темир галантно открыл переднюю дверку машины, приглашая меня занять переднее место рядом с водителем. После этого легко закинул наши неподъемные рюкзаки в багажник, отряхнул руки и, захлопнув крышку, кивнул Суходольскому, приглашая его тоже занять место в салоне
— Темир, а долго нам ехать? — поинтересовался Суходольский, устраиваясь поудобней и обратив внимание на то, что машина, огибая здание аэропорта, все дальше удаляется от шоссе.
— Минуты три, — хохотнул Темир и озорно подмигнул мне. — Почти приехали.
Мы с Суходольским озадаченно переглянулись, глядя, как «Волга» сворачивает вправо и снова заезжает на территорию аэропорта в автоматически открывшиеся серые железные ворота и, не сбавляя скорости, мчится по бетонке к виднеющимся в конце летного поля вертолетам. Машина быстро преодолела расстояние до вертолетной площадки и, подняв целую тучу пыли, лихо притормозила около спущенной на бетон из открытой двери вертолета металлической лестницы.
— Ну вот и наш основной на ближайшие три часа транспорт, — наш провожатый кивнул на сверкающий на солнце серебристый бок МИ 6, обернулся к нам, расплылся в довольной улыбке и пояснил, — до Беляшей, где расположена интересующая вас турбаза «Джазатор», почти 850 км, сами понимаете, на машине часов 12 пилить. Пропуска в пограничную зону для вас уже готовы. Так что мы туда лучше на «вертушке» подскочим. Если вы конечно не против.
Понятное дело, что мы были не против. В особенности я, так как рассчитывала неплохо покемарить во время полета.
Турбаза «Джазатор», наши дни
Летчик ювелирно посадил вертолет на крохотную ровную площадку на окраине большого села, которая при ближайшем рассмотрении оказалась единственно пригодным для посадки местом на заброшенном аэродроме «Джазатор». Если бы не проржавевшие остовы различных летательных аппаратов на краю поросшего бурьяном поля, я ни за что бы не догадалась, что здесь когда-то была взлетно-посадочная полоса. Шел мелкий, противный и к тому же очень холодный дождь. С гор тянуло сыростью. Кутаясь в легкие куртки и проклиная погоду, мы не мешкая пересели в черную «Волгу» местного отдела ФСБ. Сразу за селом нормальная дорога закончилась и километров десять мы вынуждены были трястись по разбитой грунтовке. Ехали очень медленно. То и дело приходилось объезжать глубокие ямы, заполненные водой и обвалы грунта с соседних холмов. Короче, просто кошмар. Темир всю дорогу пытался развлекать нас местным фольклором, но я, честно говоря, все пропускала мимо ушей, пытаясь по возможности сгруппироваться перед очередной ямой и не удариться головой об крышу машины. В завершении всего, когда мы, наконец, добрались до турбазы, я опрометчиво открыла дверцу машины и неосмотрительно шагнула наружу, тут же очутившись посередине огромной лужи, мгновенно погрузившись по колено в ледяную воду. Чертыхнувшись, так что в ужасе задрожали росшие вокруг столетние лиственницы, я выбралась на твердую почву и словно замерзшая бездомная кошка, инстинктивно почуявшая тепло, метнулась к ближайшему деревянному строению. К счастью, внутри оказалось жарко натоплено и, как мне показалось, было довольно уютно. Особенно порадовал большой, заставленный разнообразными закусками и бутылками стол, занимавший почти все пространство первого этажа.